Заодно возвращаю свой тесак и «пушку», а также заимствую «пээмы» оперативников — три ствола лучше, чем ни одного.
Уезжаю не сразу. Тщательно обследую салон в поисках «маячка» — нет, все чисто. Ну а внешний «маячок» таким волкодавам вряд ли кто присобачит безнаказанно. Но бдительность — она и в Африке бдительность. А потому поиски продолжаю и под рулевым колесом открываю нишу, в коей безмятежно покоится аналог израильского «узи». Эх, гулять, так гулять…
Разворачиваюсь — и по газам.
На машины мне сегодня везет, — неказистая служебная «волга» скрывает под капотом мощь трех «мерседесов». Что ж, тайная служба — и для автомобиля служба.
Качу прямо в центр городка. В таком «затаренном» авто, с такими номерами я ощущаю себя Лаврентием Палычем, потерявшим бдительность. А потому чуть не тараню желто-блакитный милицейский «уазик», выскочивший из переулка под мою горячую руку. Сослепу он попытался было увязаться за мной, но, разглядев номера, постеснялся. Как-никак старшой на удостоверении сфотографирован в майорских погонах, значит, шишка, судя по всему, немаленькая.
Улица имени Железного Маршала в квартале отсюда. Пора и ноги поразмять.
Город блокирован плотно — это и милицейские патрули, и шатающиеся парочками «отдыхающие», бездарно изображающие из себя пьяных. Прохожих немного: всех уже облетела весть о безвременной кончине Крестного папы, и народ предпочитает смотреть телек дома, дабы не попасть под перекрестный огонь «великосветской» разборки. Потому — проезжаю еще полквартала, останавливаюсь во дворике, засовываю скорострельный гэбэшный автомат за пояс брюк сзади и, элегантно хлопнув дверцей, ухожу в ночь. До Ленкиного дома дворами — рукой подать.
Две таблетки безендрина, что я заглотал в машине, действуют прекрасно.
Чувствую себя бодро, а главное — вижу в темноте как кошка. Хотя и в черно-белом варианте.
Неясные предрассудки мешают шагать прямиком в квартиру шестнадцать и звонить в дверь, как все люди. Выбираю путь более романтичный. Захожу в крайний подъезд и забираюсь на последний этаж — четвертый. На каждом пролете — по четыре двери. Значит Леночкина квартирка — угловая, только с другой стороны дома.
Дверь на чердак закрыта от честных людей — открыть висячий замок можно гвоздем.
К моей радости — на чердаке пусто. Судя по всему, молодежь летом предпочитает пляжные лежаки. Голубиного помета тоже нет — хозяйки сушат здесь белье и от назойливых птиц, похоже, избавились. Надеюсь, не варварскими методами.
Перехожу на другую сторону дома и через слуховое окно выбираюсь на крышу.