Слова дон Хуана высвободили смесь эйфории и сомнения. Я чувствовал потрясающее беспокойство, ощущение неопределенной вины.
– Тогда он может действительно сделать все эти вещи, дон Хуан?
– А что думаешь ты? Ты подумаешь, скорее, что являешься ненормальным, или нет? – сказал он язвительно.
– Для тебя легко принимать все эти вещи. Для меня это невозможно.
– Мне это нелегко. У меня не больше привилегий, чем у тебя. Эти вещи равно трудны для тебя и для меня или для любого другого, чтобы их принять.
– Но ты дома со всем этим, дон Хуан?
– Да, но это мне много стоит. Я должен бороться, возможно, больше, чем ты когда-либо хотел. У тебя трудный путь получения всего в работе. Ты не представляешь, как тяжело я должен был работать, чтобы сделать то, что ты сделал вчера. У тебя есть что-то, что помогает тебе на каждом дюйме пути. Нет лругого возможного способа объяснения, кроме способа, которым ты узнаешь о силах. Ты делал это прежде с мескалито, теперь ты делаешь это с маленьким дымком. Ты должен сосредоточиться на факте, что ты имеешь большой дар, и отбросить другие соображения в сторону.
– Ты произносишь это так легко, но это не так. Я разрываюсь внутри.
– Ты будешь цельным снова довольно скоро. Ты не заботишься о своем теле из-за одной вещи. Ты такой же толстый. Я не хотел ничего говорить тебе прежде. Каждый должен всегда позволять другим делать то, что они должны делать. Тебя долго не было. Я сказал тебе, что ты вернешься, однако, и ты вернулся. Та же вещь случилась со мной. Я ушел на пять с половиной лет.
– Почему ты не приходил, дон Хуан?
– По той же причине, что и ты. Я не полюбил это.
– Почему же ты вернулся?
– По той же причине, по которой вернулся ты сам – потому что не было другого пути, чтобы жить.
Это заявление имело большое воздействие на меня, и я подумал, что, возможно, не было другого пути жизни. Я никогда не высказывал эту мысль кому-нибудь, однако дон Хуан высказал ее правильно.
После очень долгого молчания я спросил его:
– Что я делал вчера, дон Хуан?
– Ты вставал, когда ты хотел.
– Но я не знаю, как я делал это.
– Совершенствование этой техники отнимает время. Важная вещь, однако, это то, что ты знаешь, как делать это.
– Но я не знаю. Это вопрос, я действительно не знаю.
– Конечно, ты знаешь.
– Дон Хуан, я уверяю тебя, я клянусь тебе...
Он не дал мне кончить; он встал и вышел.
Позже мы снова беседовали о страже другого мира.
– Если я верю, что все, что я испытал, действительно реально, – сказал я, – тогда страж является гигантским созданием, которое может причинить невероятную физическую боль; и если я верю, что он может действительно путешествовать на огромные расстояния посредством действия воли, тогда логически заключить, что я мог бы также желанием заставить чудовище исчезнуть. Так ли это?