Обсос, продолжая левой рукой держаться за перекладину шведской стенки, зубами расстегнул ремешок своей добротной «Победы» и швырнул часы Зяблику.
– Сверим время, – сказал военный. – Сейчас двенадцать тридцать. Даем тебе на все дела два часа, как и просил. Даже два с половиной. В пятнадцать часов заключенные колонной, повторяю, колонной, а не толпой, должны выйти из ворот. Больных и раненых оставить в лазарете. С собой взять сухой паек на двое суток и личные вещи. Заложники выйдут первыми. Оружие складывать в проходной. Холодное отдельно, огнестрельное отдельно. Если организаторы беспорядков выйдут вместе с вами, они должны быть сразу отделены от общей массы заключенных. Сумеешь ты все это организовать или нет, зависит только от тебя. В случае невыполнения этих условий в пятнадцать десять по зоне будет нанесен удар силами дивизиона установок залпового огня. То же самое произойдет при попытке вооруженного прорыва. Вопросы есть?
– Ну а как же! – сказал Зяблик. – Допустим, вышли мы из ворот, что дальше?
– Дальше в обход города, по кольцевой автостраде, вы выходите на шоссе Талашевск – Мукасеи. Форсированным маршем следуете до отметки двадцать третий километр, – военный ткнул пальцем в карту. – Там ожидаете дальнейших распоряжений.
– Не темни, начальник. Каких распоряжений нам ждать?
– Скорее всего землю рыть будете.
– Могилу себе?
– Нет, окопы полного профиля. Из вас будет временно сформирован отдельный заградительный батальон. Позже получите оружие и подробные инструкции.
– Ладно. Но уж если мы ведем переговоры, я имею право выдвинуть встречные требования. Холодное оружие мы оставляем при себе. Заложники, кроме женщин и раненых, пойдут с нами до конца маршрута. Ведь, как я понимаю, никаких конкретных гарантий вы нам дать не можете.
– Тебе бы, приятель, в ООН работать. Послом по особым поручениям. А ты в киче блох кормил, – съязвил милицейский майор, глазки которого стали совсем узкими.
– Согласен, – не раздумывая особо, кивнул военный. – Без компромиссов тут не обойтись. Твои условия приняты.
– Ох, зря ты с этими мерзавцами связался, – заныл обсос. – Обманут, клянусь партбилетом, обманут. Дойдут до первого леска и разбегутся. Ищи потом свищи!
– Ну, это уж не твоя забота, Семен Осипович, – поморщился мент. – Ты свое дело сделал. Такую кашу заварил, что экскаватором не расхлебаешь.
– Напоминаю, – военный снова обратился к Зяблику. – Попытка прорыва даже одиночных лиц будет расцениваться как умышленный срыв договоренности. Если не хочешь, чтобы зона кровью захлебнулась, если согласен дело миром кончить – действуй. Оружие тебе нужно?