– Слушайте, а это мысль, – неожиданно поддержала Зяблика Верка. – Давно Лилечке пора семьей обзавестись, а Левке остепениться. От их счастья и нам кусочек перепадет. Что мы – не люди? Гулять так гулять. Только я, чур, посаженой матерью буду.
– Конечно, будешь, – заверил ее Зяблик. – Кроме тебя, похоже, никто и не претендует. Разве что Барсик…
– Как – прямо сейчас и начнем? – У Цыпфа глаза на лоб полезли.
– А зачем откладывать! – чуть ли не хором воскликнули Зяблик и Верка.
– Подождите, – голос Лилечки был холоден, как вода в проруби. – А меня вы спросили?
– Так… это самое… – Зяблик слегка смутился. – Я думал, все ясно с тобой… Шло к этому… Какая же девка от своего счастья бегает… Выходит, отказываешься от свадьбы?
– Нет, не отказываюсь. – Лилечка подбоченилась. – Я о свадьбе давно мечтаю. Который месяц белое платье и туфли в мешке таскаю. Да только вам не свадьба нужна, а попойка! Я ведь замуж по всем правилам хочу выйти. Чтоб нас в церкви венчали. Чтоб документ был.
– С церковью сложнее, – развел руками Зяблик. – Ближайшая церковь от нас так примерно в миллиарде миллиардов верст. Это если по прямой. До Престола Господнего легче добраться, чем до той церкви. А документ мы тебе забацаем, можешь не сомневаться. Смыков выпишет, а мы заверим хором. По закону ксива, составленная в полевых условиях командиром части, имеет официальную силу… У кого хочешь спроси.
– Да ну вас! – Лилечка вскочила, как ужаленная, и исчезла в проеме дверей. Верка усмехнулась:
– Знаете, как раньше говорили: «Смиренье – девичье украшение». Ну прямо про нашу Лилечку!
– Это она от тебя дури понабралась, – произнес Зяблик удрученно. – Ты не то что девку глупую, а архиерея с панталыку собьешь. Ох, не завидую я Левке… Что же теперь делать? Если свадьба расстроилась, так, может, хоть новоселье отпразднуем?
Обсудить толком этот вопрос ватага не успела, потому что на пороге камеры появилась Лилечка. Словно оживший персонаж картины, она вылезла из рамы дверей наружу. Отсутствовала девушка всего-то минуту, но измениться успела до неузнаваемости – из вспыльчивой гордячки-недотроги превратилась в испуганную мышку.
– Там кто-то спит, – прошептала она, приложив к губам палец.
– Ага, – ехидно скривился Зяблик. – Знаем мы эту сказку. Кто сидел на моем стульчике, кто хлебал из моей мисочки, кто в моей постельке спит…
– Я серьезно, – от недавней Лилечкиной фанаберии и следа на осталось. – Сделайте что-нибудь. Мне страшно.
– Ну вот, нашла проблему! – Зяблик хлопнул себя по коленям. – Набрел какой-то бродяга на нашу берлогу и завалился спать.