— Ты добрый. Хотя и упрямый, — Лидрал умолкает, а потом добавляет: — Так как насчет письма родителям?
— Наверное, стоит попробовать, — отзывается юноша. Он сидит неподвижно, и козочка, прыгнув к нему на колени, сворачивается клубочком. Ветерок с Закатных Отрогов, пахнущий овцами и дождем, нежно ласкает его лицо. — Почему ты сюда приехала?
— Сам ведь знаешь.
— Мне еще о многом надо подумать, — говорит Доррин после очередной паузы. — И я действительно очень хочу делать машины.
— Понимаю. Но тебе стоит подумать и о том, как делать деньги.
— Зачем?
— А как иначе ты сможешь приобретать металл и прочие необходимые материалы?
— Да, об этом-то я и не подумал, — смеется Доррин. — И что ты предложишь?
— Я? Я всего лишь бедная торговка.
— А чем ты вообще торгуешь?
— Разными вещами, но по большей части — редкими и высококачественными.
— Как раз такие товары в последние века вывозились с Отшельничьего.
— А что еще стали бы покупать у Черных?
— Я мог бы выращивать пряности, это у меня неплохо получается. И... не сможешь ли ты продать какую-нибудь мою модель как игрушку? Они все неплохо сработаны.
— А тебе не жалко?
— Я же не собиратель. Некоторые из них уже сослужили свою службу. Они не стали или не захотели работать так, как было задумано.
— Надо же!
— Это обычное дело. Сначала я проектирую машину, потом строю модель и испытываю. Проще испытывать на моделях, чем строить большущую машину без всякой уверенности в том, что из этого выйдет толк. Конечно, как правило, модели работают лучше, чем машины в полную величину, но если модель не работает как надо, то машина и тем паче не будет.
— Доррин, тебе безразлично?
— То, что ты приехала? Нет, я рад тебе, хотя и не мог бы сказать почему, — он ухмыляется, зная, что в темноте она этого не УВИДИТ. — Ты ведь малость постарше меня.
— И поопытнее.
— Что есть, то есть.
— Ну, на этом и закончим, — говорит Лидрал, поднимаясь — Я уезжаю завтра спозаранку, а тебе еще нужно написать письмо.
Придя к себе, Доррин зажигает лампу, достает из шкатулки листок пергамента, находит чернила и перо. Потом, подкрутив лампу, разглаживает листок. Не зная, с какого обращения начать, он оставляет сверху свободное место и начинает старательно выводить слово за словом.
У меня все хорошо, я работаю в Дью, подмастерьем у кузнеца. Кузнец — человек грубоватый, но не злой, и я научился у него столькому, что Хегл бы, наверное, не поверил. Во всяком случае хорошее железо больше не порчу. Надеюсь, Хегл будет рад узнать, что его уроки не пропали даром.
Мы проехали Вергрен и видели по пути чудеса Фэрхэвена. Однако Фэрхэвен для меня слишком велик, и там, где я сейчас, мне гораздо лучше. У меня есть кобыла, которую зовут Меривен. Можете сообщить Лортрен, что теперь я держусь в седле гораздо лучше.