С трудом приходя в себя, он, словно издалека, слышит обращенные к Бриду слова Кадары:
— Ну, и что мы здесь будем делать? И как нам продолжить путешествие? Чем дальше мы заезжаем, тем выше цены. Не знаю, как у тебя, а у меня осталась всего горстка монет. Кто знает, сколько времени нам придется проторчать в Кандаре? Может быть, целый год!
Доррин снова утирает лоб, тянется за фляжкой с водой и делает большой глоток.
— Как — что делать? — отзывается Брид. — Наймемся в купеческую охрану или что-то в этом роде.
— Ага, это при том, как они платят. И при том, как здесь относятся к женщинам-бойцам!
— У тебя есть идея получше? Ты, кажется, первая забеспокоилась насчет деньжат.
— Должен быть лучший выход.
— Я не могу остаться здесь на ночь, — вмешивается в их спор Доррин.
— Почему? Ты не можешь то, не можешь это, а можешь только смотреть невесть куда и придумывать свои дурацкие машины!
— Слишком много хаоса, — говорит Доррин и ежится, снова ощущая ползущие отовсюду нити белизны.
— Доррин, но ведь это чистый, ухоженный город, — говорит Кадара, указывая на выстриженный газон. — Почему бы и не провести здесь некоторое время?
— Ну и оставайтесь, а я не могу. Давайте назначим место встречи.
— Доррин, глупее этого...
— Кадара! — обрывает ее Брид и обращается к Доррину: — Можешь ты объяснить, что тебя здесь не устраивает, помимо хаоса?
— Здесь повсюду что-то... вроде невидимых медуз со жгучими щупальцами. У меня слезятся глаза, а порой просто нечем дышать, — Доррин смотрит на мостовую, потом поднимает глаза на приземистые дубки с бледной корой. — Деревья здесь, и те какие-то... неправильные.
— Ты должен уехать немедленно или мы сначала потолкуем с каким-нибудь торговцем?
— Надолго мне здесь лучше не задерживаться.
— Замечательный парень! Теперь к его дурацким машинам добавились немыслимые медузы и неправильные деревья.
Доррин и Брид оборачиваются к Кадаре.
— Вообще-то, Кадара, я вполне доверяю его чувствам. Ты уж как хочешь, а я предпочел бы отправиться в путь вместе с Доррином.
— Прости, — бормочет Кадара, уставясь в гриву своей лошади. — Просто во все это трудно поверить.
Доррин, несмотря на резь в глазах, ухмыляется:
— Я бы сам не поверил, не будь мне так больно.
— Так дело всего-то навсего в хаосе? — уточняет Брид.
— «Всего-то навсего»? — кисло переспрашивает Доррин.
— Уел ты меня, Доррин! — смеется Брид.
— Все вы, мужчины... заодно, — ворчит Кадара.
— Но так ли, этак ли, а торговцев поискать надобно, — говорит Брид. — Как думаешь, можно найти кого-нибудь близ центральной площади?
Доррин кивает. Площадь ничуть не хуже всех прочих мест, а следовать сквозь сплетения хаоса за Бридом куда легче, чем в одиночку.