Но было поздно — в трубке раздавались гудки.
Я была так раздосадована, что бросилась на диван и разрыдалась. Капа погладила меня по голове и сказала:
— Коля приказал следить за тобой и докладывать все, но я умолчу о твоем разговоре.
К вечеру позвонил Коля и многозначительно сообщил, что голограмма у них в руках.
— Где вы ее нашли?! — опасаясь, что и он вдруг повесит трубку, отчаянно завопила я.
— Благодаря высоким профессиональным способностям наших органов, — туманно ответил Коля.
— А кто убил американскую агентку, твои высокопрофессиональные органы выяснили?
— Нет, но в данный момент выясняют. Как только выяснят, сразу тебя и отпустим.
Это был бесчестный обман: меня обещали освободить после того, как найдут голограмму. Мелочность мне не присуща, поэтому я скандалить не стала.
— Если гарантируете мне свободу, открою этот секрет прямо сейчас, — сказала я, чем привела Капитолину в состояние паники.
— Что ты делаешь! — истерически зашипела она. — Ты же обещала молчать!
— Отстань, — шикнула я, прикрывая трубку рукой, — раз обещала, значит, и промолчу.
Тем временем Коля оправился от информационного шока и решительно сообщил:
— Немедленно высылаю машину. Жди.
Ждать мне не привыкать. Преисполняясь оптимизмом, я с улыбкой радости взглянула на обалдевшую от ужаса Капитолину.
— Что ты им скажешь? — завопила она.
— Мне предстоит встреча с твоим мужем, — в тоне экстренного сообщения известила я. — Хочешь что-нибудь ему передать?
Она, бедняжка, потеряла дар речи и лишь отрицательно потрясла головой. Ну, просто вынудила меня признаться.
— Твою вину возьму на себя, — сообщила я с героическим видом и, почуяв укоры совести, пояснила:
— Не ради тебя, а ради себя. Не сидеть же мне вечно в вашей квартире.
Беседу нашу прервал звонок в дверь: за мной приехала машина.
Встреча с Колей, должна сказать, произошла самым пламенным образом: я бросилась на его широкую грудь и щедро оросила казенный пиджак слезами радости и свободы.
— Коля, ты гений! — восторженно лепетала я. — Коля, ты гений! Как тебе удалось найти голограмму?
— Задача была невыполнимая, но мы как-то справились, — важно ответствовал он и добавил из скромности:
— Под моим руководством.
Решив, что его широкая грудь достаточно пропиталась моими слезами, я оставила ее в покое и приступила к главному.
— Хочу сделать чистосердечное признание, — заявила я.
Наш с Капой Коля напрягся и дал отмашку:
— Делай, раз хочешь.
И я начала делать. Я подробно рассказала о том, как вошла в квартиру, как обнаружила там двойницу в своих халате и шлепанцах, как набросилась она на меня с кулаками.