Гордость переполняла меня. Что это мне вчера Сергей о своей любви говорил? Просил быть его? Вот только не поняла, быть просто его или его женой? Впрочем, какая разница, мне же не Сергей, а его квартирка нужна.
Да-а, гордость переполняла меня. Страшная гордость! Вот она я! Из любых передряг победителем выхожу! Победителем да еще каким! Ха-ха! Сейчас мужика в фуфайке найду и…
— София, мы должны поговорить.
Я оглянулась; в двух шагах от меня стоял Харакири, его заспанные изумруды смотрели озабоченно.
Как невовремя! Хорошее настроение как корова языком слизала.
“Елки-палки, Харакири! Его-то какие черти сюда занесли? Он же сдаст меня Владимиру Владимировичу! Сдаст, пускай и невольно. Боже, как нелепо вышло: он же теперь дорогу к дому Сергея знает! Выпровожу сейчас его, а он, влюбленный, обязательно завтра припрется, и вся ФСБ за ним по пятам.”
Мороз продрал по коже.
“Нет, ну как меня угораздило Харакири в себя влюбить? Хоть бери и оставляй его, теперь, здесь. Учитывая добрый нрав моего Сергея, думаю, это возможно. Но с другой стороны, что это Харакири будет у моего Сережи на шее сидеть? Да и сам захочет ли? Он же, несчастный, затоскует без глупой своей торговли. Хоть бери этого дурака связывай да силой здесь оставляй!”
Пока мысленный ураган сокрушал мою похмельную голову, Харакири переминался с ноги на ногу и робко мямлил:
— София, ты должна дать ответ.
— Должна — дам, — пообещала я, опасливо заглядывая в спальню и с удовлетворением отмечая, что мой Сережа на нашем испанском гарнитуре все еще спит и, скорей всего, видит прекрасные сны.
Что еще можно видеть после продолжительного общения со мной?
Присмотрелась внимательней: мой Сережа не просто спал, а крепко спал здоровым богатырским сном — какой умница!
— Пойдем, на кухне поговорим, — сказала я, увлекая Харакири подальше от спальни.
— София, ты должна дать ответ, — занудливо мямлил он.
— Сказала же — дам, — успокоила его я, следуя традициям Тамарки и ничего не собираясь давать.
Однако, Харакири почему-то сильно рассчитывал на меня и смотрел по-собачьи преданно.
— София, до сих пор поверить в свое счастье не могу, — сказал он, после чего я струхнула.
“Неужели черт-те чего пообещала ему спьяну вчера? Да-а, предвижу осложнения с Сережей, что, учитывая покушение на президента, очень некстати: ведь жить-то мне где-то надо.”
— О каком счастье ты говоришь? — строго поинтересовалась я, готовясь сразу же объяснить, что между нами ничего не было и быть не может.
— О счастье видеть перед собой такого незаурядного человека, — с восхищением воскликнул Харакири. — Такую одаренную и мужественную личность!