— Мне казалось, Мама, что я знала и то, что ты только что рассказала, — пробурчала Тамарка. — И тут же выяснилось, что знала я все не так. Ну, да бог с тобой. Раз «братаны» его схватили, значит он знает за что. Поехали к нему.
— Тома, я же русским языком сказала: мы поругались и он, расстроившись, на «Кадиллаке» своем укатил неизвестно куда. Он безумно в меня влюблен. Может уже руки на себя накладывает.
— А, черт! — нервно прикусила губу Тамарка. — Это он не вовремя… Ладно, времени в обрез! Имя его говори, и я побежала, а ты закройся здесь, дверь подопри и бабу Раю с Санькой жди. Как только они придут, сразу мне звони. Да я и раньше пришлю за вами ребят своих.
Тамарка вытащила из кармана пиджака «Паркер» и приготовилась записывать имя американца, я же ломала голову как ей сообщить, что имени-то как раз я и не знаю.
— Имя! — гаркнула Тамарка.
— Не знаю, — сникла я.
Тамарка остолбенела:
— А как же вы общались?
— Мы говорили друг другу ласковые слова, — принялась оправдываться я, но Тамарка меня уже не слушала.
— Мама, ты невозможная! — завопила она. — Спишь с кем попало и даже имени не спрашиваешь! Вот до чего докатилась!
— Зато я знаю, как зовут его друга, — похвасталась я и тут же сообщила: — Тэд Доферти!
— Так ты с друга начала? — изумилась Тамарка.
— Как ты можешь! Между нами ничего не было! — возмутилась я, имея ввиду уже обоих.
— Ты о ком? — спросила Тамарка.
— Об американце.
— Они оба американцы, думаю я, раз друзья с детства.
— Я о том, с которым у меня роман, а не о Тэде Доферти.
— Мама, ты запутала меня! — закричала Тамарка. — Ничего уже не пойму!
— Короче, — успокоила ее я, — Тэда Доферти я и в глаза не видывала, а с его другом ничего интимного у меня не было, кроме легкого романа.
— Мама, ты совсем завралась! Говорила же только что, что в гостинице вы занимались любовью!
— Ах, Тома, не мерь все на свой аршин. Мы занимались чистой любовью, ясно? Да что там «ясно», тебе же этого не понять! Чистая любовь была в гостинице между нами, платоническая.
— И потому он бегал по мосту в пижаме, — ехидно поджимая губы, молвила Тамарка. — Ладно, Мама, мораль прочту потом, а пока закройся и сиди. Чует мое сердце: «братан» вернется и не один, так что лучше закройся, Мама, и тихо сиди.
— Как это — сиди? — испугалась я. — Разве не видишь, что творится в квартире, а у «братана» есть ключи. Хочешь, чтобы он меня пришил?
— Было бы, конечно, неплохо, — сказала Тамарка, — и в первую очередь для тебя же, но я этого не хочу. Поэтому подопри дверь изнутри и звони, если что, а я быстро помчусь на работу и приму меры.