— Все уже устроено, Энди. Она отбросила прядь шелковистых каштановых волос, упавшую на щеку, и продолжала бодрым голосом: — Я прошла собеседование, правда полагала, что вряд ли что-либо путное из этого выйдет, поскольку конкурс огромный, но неделю назад мне позвонила секретарша мистера Конквиста. Я должна выйти на работу через четыре недели, чтобы несколько недель поработать под ее контролем, прежде чем она уйдет с этой работы и уедет вслед за мужем, получившим хорошее место в Штатах.
— Но если ты давно это задумала, то почему ничего не говорила? — спросил Энди тоном обиженного мальчишки. В этот момент он и впрямь был похож на избалованного мальчишку. — А тут на носу свадьба и вся эта суматоха. Санди так надеялась на твою помощь. Ты же знаешь, как она беспомощна в практических делах. В конце концов, ты же главная подружка невесты. Тебе и карты в руки. — Теперь в его голосе послышался упрек.
— Я понимаю, — ответила Грейс, вымученно улыбаясь. Уж кто-кто, а она об этом не забывала ни на минуту. Да, главная подружка красавицы-невесты, явившейся не весть откуда в их городишко и с первой встречи похитившей сердце Энди. Санди Гринвуд со своими длинными белокурыми локонами, небесно-голубыми глазами, талией в рюмочку и ногами, растущими прямо от шеи. Но она действительно мила, с горечью думала Грейс. Звезд с неба не хватает, хохотушка, только палец покажи, да к тому же беспрокая, но красива как картинка. Этого у нее не отнимешь. — Да разве я отказываюсь быть подружкой невесты у вас на свадьбе? Не о чем беспокоиться. Обо всем можно позаботиться до моего отъезда, а что касается церкви, где будет венчание, и городского зала для свадьбы, так с этим вы с дядей вроде прекрасно разобрались. — Дядя Энди был местным викарием. — Я приеду на уик-энд в конце августа, если Санди что-нибудь понадобится, — спокойно объяснила Грейс.
— Разумеется, ей понадобится уйма вещей, — сказал Энди. На этот раз в его голосе звучала смесь беспокойства и раздражения, отчего на миг терзающая ее боль уступила чувству досады.
Ну, как можно быть таким… толстокожим? Ведь они всю жизнь жили рядом как соседи, все детство и отрочество провели вместе, и дом одного был домом для другого. Его родители были ее вторыми родителями. И, даже когда они разъехались по университетам, новые знакомства не могли заменить им привязанности друг к другу.
Правда, они никогда не говорили о своих отношениях. Да и зачем? Ведь все и так было ясно. Они предназначены друг для друга. Или ей так казалось?.. Тем хуже, с горечью подумала она.