— Не беспокойтесь о том, как она проведет эту ночь, брат. Отныне я ее супруг. Я буду следить за тем, чтобы она обретала спокойствие и уют в ночную пору.
Нырнув в шатер, Остин обнаружил, что его там ждет новый неприятный сюрприз. Черт побери Кэри и его поэтическую натуру! Плодотворно использовав предоставленное ему время, оруженосец превратил шатер в роскошный приют любви, каким не погнушался бы и султан, настроенный позабавиться целым гаремом.
Одинокий факел едва рассеивал окружающий мрак, чуть-чуть не достигая до сооруженной из подручных средств постели. У Остина шевельнулось недоброе предчувствие, что Кэри сделал это не ради создания налета таинственности, а скорее для того, чтобы избавить своего господина от необходимости созерцать обнаженную невесту.
Опустившись на колени, чтобы уложить девушку на алое покрывало, постеленное на толстый слой сосновых веток, рыцарь едва не застонал, обнаружив, что его друг позаботился даже о том, чтобы рассыпать по прохладной венецианской парче цветки лесных фиалок. От их аромата у Остина закружилась голова. Его сердце не знало покоя с тех пор, как помимо воли своего обладателя стало принадлежать красавице из замкового парка.
Если бы та женщина лежала сейчас у него на руках, шатер действительно до самого рассвета превратился бы в волнующую обитель наслаждения. Остин бы уже несколько часов назад объявил привал и соединился бы со своей невестой в первый раз, еще когда лучи заходящего солнца расцвечивали золотом и багрянцем стенки шатра. Он собрал бы губами нежные лепестки фиалок с кожи красавицы, целуя и лаская каждый дюйм ее пленительного тела.
Он бы закрыл своим ртом ее рот, приглушив ее радостные крики языком. Он проник бы в самые глубины ее девственного тела, сорвав с прекрасных уст признание, которое больше ни одному мужчине не…
Остин едва сдержал грубое ругательство. Требуется ли ему более действенное напоминание о том, что поработившее его чувство неизбежно приведет лишь к гибели? Даже в мечтаниях он не в силах освободиться от ревности, гложущей его душу. Словно ощутив, как внезапно напряглись его руки, девушка зашевелилась в его объятиях, и гримаса недовольства исказила ее лицо.
Не обращая внимания на требовательный призыв его мужского естества, Остин уложил невесту на шелковую постель. Губы сонной девушки приоткрылись, она свернулась клубочком и удовлетворенно вздохнула. Озадаченный Остин, нагнувшись к ней, принюхался. Возможно ли такое, чтобы изо рта с такими отвратительными темными зубами исходило столь приятное дыхание? Остин провел языком по ровному ряду своих зубов, гадая, обидится ли его жена, если он подарит ей специально вырезанную для чистки зубов палочку.