— Поосторожней, — предупредил он насмешливо, приближаясь с подносом в руках. — Не делай резких движений.
Диане показалось, что она не в состоянии думать ни о чем, кроме ломоты во всем теле. Она попыталась заговорить, но с губ слетел только хрип. Сглотнув, женщина отважилась на вторую попытку:
— Что… со мной?
— Судя по всему, твоя нервная система находится под влиянием большой дозы ацетальдегида, — пояснил он сочувственно, ставя поднос на столик. — В некоторых случаях он вызывает ухудшение зрения, головную боль, тошноту, дрожь и сухость во рту. По крайней мере такой теории придерживаются в фармацевтическом подразделении «Объединенных предприятий». Говоря попросту, у тебя зверское похмелье.
— Почему? — прошептала Диана, закрывая глаза от блеска ярко-оранжевой жидкости в высоком стакане на столе.
— Слишком много шампанского.
— Почему? — снова повторила она, желая узнать, почему оказалась здесь, почему рядом с ней Коул, почему она довела себя до такого состояния…
Вместо ответа он присел на кровать, и Диана громко застонала, когда матрас просел и она перекатилась на бок.
— Помолчи, — распорядился Коул властно, что резко контрастировало с мягкостью его движений, когда, подхватив Диану под руки, он посадил ее повыше. — Это аспирин, — объяснил он, подавая ей две белые, таблетки. Диана трясущейся рукой неловко засунула их в рот. — А это, — добавил он, взял стакан с оранжевой жидкостью и приставил к ее губам, осторожно наклонив, — апельсиновый сок именно с тем «клином», которым вышибают другой «клин».
Желудок Дианы сжался от этих слов, но прежде, чем она успела оттолкнуть стакан, Коул заставил ее сделать глоток, а затем снова уложил на подушки.
— Засыпай, — велел он, когда она закрыла глаза. — Попозже, когда я разбужу тебя, тебе будет гораздо лучше.
Что-то прохладное и приятное легло ей на лоб. Холодный компресс.
«Коул Гаррисон — внимательный, заботливый мужчина, — подумалось ей. — Надо сказать ему об этом».
— Спасибо за помощь, — пробормотала она, когда матрас поднялся, избавившись от его веса.
— В качестве твоего мужа я считаю своим долгом ухаживать за тобой во время всех похмелий — и сейчас, и впредь.
— Это очень любезно…
— Надеюсь, что и утром ты будешь того же мнения. Ковер приглушил его шаги. Диана услышала, как он тихо прикрыл за собой дверь, и замерла, ожидая прихода блаженного сна. Несколько мгновений его последние слова казались ей просто неудачной шуткой, которой Диана пыталась пренебречь, но какие-то странные видения упорно возникали перед ее мысленным взглядом. Она припомнила, как очутилась на балу Белой Орхидеи, как пила вино и шампанское… потом — аметистовое ожерелье и еще бокал шампанского. Затем в памяти всплыл визит в номер Коула… еще шампанское… поездка на лимузине до международного аэропорта… салон личного самолета, где она снова пила. Ей вспомнилась и еще одна поездка на автомобиле по ночному городу, залитому огнями…