— Я знаю, что ты сейчас чувствуешь, cherie, — тихо сказал он, приподнимая ее подбородок. — Но я готов рискнуть и, если мы поженимся и уедем во Францию, заставлю тебя его забыть Уитни осторожно погладила его по щеке. Ники — именно тот человек, на которого можно положиться, которому можно верить. Если ему сейчас отказать, он уйдет, но Уитни не могла заставить себя подать ему ложную надежду.
— Мой дорогой, верный друг, — прошептала она срывающимся голосом, — я буду вечно любить вас, но только как брата.
Соленые капли повисли на длинных ресницах, а измученное лицо, казалось, на глазах осунулось.
— Не могу сказать вам… как польщена… это такая честь, что вы захотели видеть меня своей женой… поверьте, мы так много значили друг для друга все эти годы… О, Ники, спасибо тебе, спасибо за то, что ты есть…
И вырвавшись из объятий Ники, девушка повернулась и исчезла Ничего не видя от тоски и смятения, она взбежала по ступенькам наверх, сдерживая слезы, пока не услышала стук закрывшейся входной двери. И тогда горючие потоки хлынули по щекам. Закрыв лицо руками, девушка пробежала мимо открытой двери комнаты Эмили и Майкла в свою спальню, ставшую за Последнее время камерой пыток, чтобы выплакать боль, которой, казалось, не было конца.
— Господи Боже! — вскричала Эмили, тревожными глазами взглянув на мужа. — Что случилось на этот раз? Если Клейтон Уэстморленд опять что-то ей сделал, удушу его собственными руками!
Однако Майкл увлек жену в спальню и плотно прикрыл дверь.
— Эмили, — осторожно начал он, — Клейтон обвенчался с Ванессой Стенфилд в ее доме четыре дня назад. Весь свет только об этом и говорит.
— Ни за что не поверю! — взорвалась Эмили. — Все это время, пока я в Лондоне, слышу бесконечные сплетни о Клейморе, и ни одна из них не оказывалась правдой!
— Возможно. Но на этот раз я верю. К тому же какая разница, правда это или нет? Уитни уже успела совершенно забыть о нем.
— О, Майкл, — уныло пробормотала Эмили, — в жизни не думала, что ты можешь быть так слеп!
И не обращая внимания на обескураженного мужа, решительно направилась к выходу. Остановившись у комнаты Уитни, она постучала и, не получив ответа, смело переступила порог. Уитни жалким смятым комочком лежала на постели, зажмурив глаза, с залитым слезами лицом.
— Почему ты плачешь? — спросила Эмили добродушно, но твердо.
Уитни подняла мокрые ресницы и, смущенно вскинувшись, пошарила по постели в поисках платка.
— Кажется, последнее время это то, что мне лучше всего удается, — всхлипнула она, вытирая лицо.
— Никогда не слышала ничего глупее! Я знаю тебя с самого детства и не могу припомнить, чтобы ты когда-нибудь столько рыдала! Ну, мисс Стоун, отвечайте: почему вы плачете?