; Но Екатерина, несмотря на все, испытывает большее доверие к Станиславу-Августу, который уже сдал экзамен на верность и покорность, нежели к безрассудной польской знати. Магнатская оппозиция принята в Киеве весьма прохладно, Мамонов, тогдашний фаворит Екатерины, публично высмеивает поляков, замешанных в афере Догрумовой. Браницкий вынужден выслушать от императрицы резкий реприманд за то, что он не хочет помириться с королем. Казимежа Нестора Сапегу, племянника Браницкого, и Игнацня Потоцкого вообще не допускают к императрицыному столу. Потоцкому в довершение ко всему не идет карта. Уже едучи в Киев в одной карете с гетманом Браницким, он проиграл ему в карты 50 000 дукатов.
Злые языки утверждают, что ровно столько, сколько он получил от княгини Любомирской за свой публицистический вклад в дело Догрумовой.
Потоцкий и Сапега покидают Киев, смертельно оскорбленные Екатериной и еще более мятежно настроенные против короля. Эти честолюбивые и способные люди не забудут киевской обиды, и она станет краеугольным камнем их деятельности на Четырехлетнем сейме.
6 мая, в полдень, после почти месячного ожидания, королевский двор в Каневе встревожен долгожданным известием о том, чго на Днепре показались царицыны галеры. И самое время. Расточительный Станислав-Август уже растратил почти все свои средства на подарки длл придворных и царских дипломатов, которые поочередно делили с ним каневский карантин.
Взволнованный монарх и истосковавшийся любовник немедленно спешит со всем своим окружением к днепровской пристани. Но с этой минуты его начинают подстерегать одни горькие разочарования.
Корабль императрицы не причаливает к пристани, а бросает якорь на Днепре в нескольких километрах от польского берега. За королем и князем Станиславом присылают шлюпку. Путешествие до царской галеры занимает почти полтора часа, в результате чего хозяева становятся гостями, а гости хозяевами. Станислав-Август для придания встрече большей интимности и для деликатности напоминания о былом петербургском романе решил выступить под псевдонимом как граф Понятозский. Но Екатерина перечеркнула этот заранее согласованный проект. "Графа Понятовского" встречает королевский орудийный салют со всех галер. В первых словах императрица решительно подчеркивает, что встречается с дружественным монархом, а не с личным другом.
Князь Станислав в своих воспоминаниях умиляется "волнующей встречей людей, столь близких и столько лет разлученных". Но из других более объективных описаний вырисовывается совсем иная картина. Первое свидание, правда, состоялось при закрытых дверях и без свидетелей, но длилось оно так недолго, что его было недостаточно даже для того, чтобы вкратце изложить основные вопросы. При открытых дверях разговор сразу принимает общий характер. За обедом поднимаются тосты в честь короля, здравицы подкрепляются пушечными залпами, но царица по-прежнему делает все, чтобы не допустить привратного обмена мнениями. Одновременно они оба с королем напоказ оказывают друг другу различные знаки внимания и церемонно обмениваются любезностями.