Бенфилд кивнул. Палатазин зажег для него сигарету, аккуратно вставил фильтр между губами Бенфилда.
– Когда меня отпустят? – спросил Бенфилд.
– Не все сразу, Уолтер. Сначала нам нужно поговорить.
Глаза Бенфилда сузились:
– Я вас знаю. Вы тот полицейский, который стрелял в меня.
– Да, это был предупредительный выстрел в воздух. Я пытался предохранить тебя от остальных. Они могли застрелить тебя.
– О?
– Снимите с него наручники,– приказал Палатазин Цейтговелю. Детектив хотел возразить, потом пожал плечами, вытащил из кармана ключи и открыл наручники. Бенфилд глубоко затянулся сигаретой, внимательно наблюдая за Цейтговелем, который снова опустился в свое кресло.
– Как ты теперь себя чувствуешь? – спросил Палатазин.
– Нормально.
– Очень хорошо. Я знаю лейтенанта Риса, он иногда бывает вспыльчив. Меня зовут Энди. Ничего, если я буду называть тебя Уолтер?
– Я не против. Послушайте, пусть этот ниггер больше не трогает меня, ладно?
– Надеюсь, что не станет. Наверное, он с тобой разговаривал насчет Таракана?
– Да. Я сказал ему, что не знаю, о чем идет речь.
Палатазин кивнул:
– И откуда тебе знать? Таракана больше нет. И он больше никого не интересует. Но линия нравственности должна быть ему благодарна. А что ты думаешь о проституции, Уолтер?
Бенфилд несколько секунд молчал, глядя на огонек своей сигареты.
– Они все стоят друг за друга,– сказал он наконец. – Все они сговорились.
– Ну–ну.
– И смеются над тобой за спиной. Стараются надуть тебя.
– Но Таракана им не надуть было, верно?
– Ну, нет.
Палатазин начал потеть, его раздражал прямой свет флюоресцентных ламп над головой, он расстегнул пуговицы на рубашке и ослабил узел галстука.
– Ты работаешь у “Алладина Экстрминейтор”, правильно? Уничтожение вредных насекомых и так далее. Тебе нравится работа?
Бенфилд, покуривая сигарету, некоторое время размышлял.
– Да, нравится,– сказал он наконец.
– По–моему, ты хорошо работаешь. Чем вы пользуетесь, распылителями?
– Да, распылитель “Би–Джи”. Загоняет раствор в любую щель.
– Расскажи мне о Беверли,– тихо сказал Палатазин.
– Бе… верли? – Взгляд Бенфилда мгновенно окаменел. Челюсть обвисла. Он смотрел сквозь Палатазина, сигарета уже почти обжигала ему пальцы.
– Да, о твоей матери. Где она сейчас?
– Она… ее здесь нет. – Лоб Бенфилда наморщился, он старался сосредоточиться. – Она не здесь.
– Она умерла, наверное?
– Что? – Бенфилд был явно потрясен. – Нет! Вы ошибаетесь! Она прячется, они помогают ей спрятаться от меня! Иногда они даже принимают ее вид, чтобы обмануть меня. О, они знают массу всяких уловок! – В голосе его слышалась неподдельная горечь. Глаза его были холодны и словно остекленели.