– Да. Думаю, что это правильно.
– Хорошо ли… правильно ли, что я солгал ей? Но это была “белая” ложь. Я не хотел, чтобы она беспокоилась обо мне. Она беспокоится, что я много выпиваю и делаю глупости. Я не умею пить. Правильно ли, что я сказал ей “белую” ложь прошлым вечером?
Она поняла, что он умолял ее сказать, что это было правильно.
– Конечно,– сказала она ему. – Многие в тот вечер поступали хуже. А она легла спать, не волнуясь о…
Что–то острое укололо Сестру Ужас в левую щеку.
– Не двигайтесь,– предупредил женский голос. – А лучше не дышите.
Голос дрожал: тот, кто говорил, сам был испуган до смерти.
– Кто здесь? – спросил Арти, у которого душа ушла в пятки. – Эй, леди! Как вы?
– В порядке,– ответила Сестра Ужас.
Она пощупала около щеки и почувствовала нажим похожего на нож куска стекла.
– Я сказала не двигаться,– стекло уперлось в нее. – Сколько еще ваших?
– Только один.
– Арти Виско. Меня зовут Арти Виско. Где вы?
Последовала длинная пауза. Затем женщина сказала:
– У вас есть пища?
– Да.
– Вода?
На этот раз это был мужской голос откуда–то слева.
– У вас есть вода?
– Не вода. Имбирное пиво.
– Давай посмотрим, на что они похожи, Бет,– сказал мужчина.
Вспыхнуло пламя зажигалки, такое яркое во тьме, что Сестре Ужас пришлось на несколько секунд зажмурить глаза.
Женщина поднесла зажигалку к лицу Сестры Ужас, потом к Арти.
– Думаю, с ними все в порядке,– сказала она мужчине, который вышел на свет.
Сестра Ужас смогла разглядеть женщину, согнувшуюся около нее. Лицо у нее было распухшее, а на переносице была рана, но все же она казалась молодой, может чуть больше двадцати пяти лет, на ее покрытой волдырями голове осталось несколько свисающих колечек от кудрявых светло–каштановых волос. Брови выжгло, темно–голубые глаза распухли и покраснели; она была стройной, одета в голубое в полоску платье в пятнах крови. Длинные тонкие руки сплошь в волдырях. Накрученное на плечи с виду было похоже на кусок шитого золотом занавеса.
На мужчине были лохмотья полицейской формы. Он был старше, вероятно чуть моложе сорока лет, и большая часть его темных коротко стриженных волос осталась только на правой стороне головы, на левой стороне они были сожжены до голого мяса. Он был крупный тяжеловатый мужчина, а его левая рука была обмотана и висела на ремне, сделанном из той же грубой, с золотистыми прошивками, материи.
– Боже мой! – сказал Арти. – Леди, мы нашли полицейского!
– Откуда вы? – спросила ее Бет.
– Не отсюда. А вам–то что?
– Что в сумке? – женщина кивнула на сумку.
– Вы меня спрашиваете или хотите ограбить?