– Клянусь тебе, я ни разу не забыла принять таблетки. Я сама ничего не понимаю. Недели две назад я почувствовала, что надо провериться, и врач объяснил мне, в чем дело. Я вынула из ящика счет раньше, чем ты его обнаружил, и заплатила сама.
– Твой врач ошибся! – сказал Джо. – Ошибся!
– Нет, – ответила Мэри Кейт. – Никакой ошибки нет.
Он медленно опустился на диван и закрыл лицо руками.
– Ты не могла забеременеть, если только не… Черт. О Боже. Мэри Кейт, у меня нет таких денег. Я не потяну. Слышишь, не потяну!
Мэри ждала. Убедившись, что гнев Джо утих, она подошла и, бесшумно опустившись на колени у ног мужа, прижалась щекой к его руке.
– Мы можем занять денег. Может быть, у отца.
– Ну да, как же. Он мне и десяти центов не даст!
– Я поговорю с ним. Нет, серьезно.
Джо пожал плечами. Чуть погодя он сказал:
– Ты поговоришь с ним?
– Мы займем у него денег, и все уладится, – ответила Мэри Кейт. – Конечно, будет тяжело. Мы знаем, что будет. Но ведь другие заводят детей, и ничего. Экономят каждый грош, но живут, Джо.
Он отнял руки от лица, посмотрел на ее невинное лицо с огромными глазами, и пояснил, не разжимая губ:
– Я не имел в виду расходы на ребенка, Мэри Кейт. Я говорю о деньгах на аборт.
– Черт тебя побери! – крикнула она, отшатываясь и заливаясь слезами. – Никакого аборта! Никто на свете не заставит меня пройти через это!
– Решила доконать меня? – с горечью выкрикнул он. – Вот чего тебе надо! Хочешь меня уничтожить!
– Нет, – процедила Мэри Кейт сквозь стиснутые зубы. – Никаких абортов. Я не шучу. Мне все равно, что от меня потребуется. Буду работать в две смены, днем и ночью. Продам свою кровь, свое тело. Плевать. Никаких абортов.
Джо посмотрел жене в лицо и беззвучно пошевелил губами. Слова не шли с языка. Мелькнула мысль: не это ли заставляет мужчин навсегда уходить из дома, не эта ли нежданная и страшная сила, которая пришла к Мэри Кейт вместе с осознанием того, что она носит в утробе дитя? Король умер – да здравствует королева. «Но, черт подери, когда это я умер? – спросил он себя. Два года назад? Минуту назад? Когда?»
Что-то высвобождалось из самой сердцевины костей и тканей Мэри Кейт и, подхваченное током крови, проступало у нее на лице. Оно исказило ее черты и зажгло в глазах злобный звериный огонек. Мэри сказала:
– Ребенок мой.
Джо отпрянул к спинке дивана, безотчетно стремясь увеличить расстояние, отделявшее его от этой женщины, блестевшей в темноте белыми зубами, увенчавшей его черным терновым венцом поражения. Ее лицо, безжизненное и одновременно непреклонное, как древняя маска смерти, проникло в мозг Джо, зависло там, точно марионетка, и заплясало мрачной тенью той, кем эта женщина была всего несколько мгновений назад. К своему удивлению, Джо вздрогнул. Мертвым, невыразительным голосом он произнес: