Кто-то спросил охранников, правду ли говорят, будто здесь, в Храме, не далее как неделю назад что-то произошло.
Человек по имени Руди Прайс чокнулся и попытался утопиться в унитазе. Засунул голову в унитаз и попытался утопиться.
— Так это правда? — допытывался спросивший.
Всем это показалось забавным. Мужик попытался утопиться в унитазе. Надзиратель, поклонник Горящих Штанов, ответил:
— Да, правда. Его успели вытащить оттуда вовремя.
Кто-то высказался, что не надо было ему мешать. Он непотребная сволочь, этот Прайс.
Хейз застегнул на молнию ширинку брюк и, с трудом передвигая ноги, присоединился к компании.
— В котором часу завтрак? — спросил он надзирателя.
— А ты что новичок здесь? — поинтересовался кто-то.
Высокий дородный негр, заросший бородой, как Брилло.
В джинсах, солдатских ботинках, шарфе и украшенном бисером жилете. Из Индии он, что ли, его привез?
— Да, — приглушенно ответил Хейз.
— Завтрак начинается в шесть тридцать, — сказал надзиратель.
— Здешние владельцы проездных билетов боятся опоздать на поезд, — сообщил негр и осклабился. Его шутка показалась ему самому забавной. Зубы у него были гораздо белее, чем изгаженные в лаборатории зубы Хейза. Сыщик хотел было улыбнуться ему в ответ, но передумал.
Человек в низко надвинутой на лоб синей форменной шапке пробурчал:
— Набралось тут сегодня всяких психов. — Черные глаза угольками горели на его лице.
Сам ты псих, подумал Хейз и сказал:
— Орут тут всю ночь, будь она неладна. Не дают уснуть.
— Почему бы вам, ребята, не пойти баиньки?
Это произнес надзиратель, который думал, что Горящие Штаны — это зверь.
Хейзу показалось, что надзиратели хотят поскорее выпроводить бродяг из мужской комнаты, чтобы они там не начали колоться, не передрались и вообще не наделали глупостей.
Они не хотели разрываться между мужской комнатой и манежем. В моем приюте о подопечных сердечно заботятся, говорил Лафтон Мейеру. Но происшествия все-таки здесь бывают. Хейз не знал, сколько надзирателей с полицейскими значками следят за порядком. Четверых или пятерых он видел в кладовой, когда ему выдавали подушку, одеяло и туалетные принадлежности. В спальне — манеже — было свыше 900 коек, и Хейз подумал, что там они нужнее, чем в сортире.
За этими цыплятками нужен глаз да глаз.
— Здесь спокойнее, чем там, — произнес малый с безумными глазами.
— Ладно, ничего не поделаешь. Придется идти на боковую, — любезным, но твердым, не терпящим возражения голосом сказал надзиратель.
Малый направился к выходу. Оба надзирателя шли сзади, словно пастухи, выгоняющие овец на пастбище. Громадина негр оказался рядом с Хейзом. По манежу, возле уборной, расхаживал взад-вперед голый мужчина и вопил: