— Это дело подлежит рассмотрению в Верховном Суде.
Я ссылаюсь на прецедент дела «Вагнер против Вагнера», статья 238 алабамского Кодекса, статьи 627, 184 Кодекса Южной Дакоты. Согласно им была составлена и подана апелляция...
— По улицам их бродит больше, чем лечится в больницах, — заявил негр.
Хейз промолчал.
— Меня зовут Глисон, — представился негр.
— Хадсон, — откликнулся Хейз.
Надзиратели оставили их в покое и присоединились к двум своим коллегам, дежурившим у регистратуры. В комнате стоял монотонный гул. Свет убавили. Сотни спавших и бодрствовавших людей наполняли спальню самыми разнообразными звуками.
— Ты потребляешь наркотики? — спросил Глисон.
Хейз посмотрел на него.
— Здешние ребята выглядят так, словно перепробовали все зелья. Они и в самом деле потребляют.
— А я нет, — сказал Хейз.
— Так, значит, ты бухаешь?
— Точно, — подтвердил Хейз и выкатил глаза.
Глисон изучающе посмотрел на него, он не составил еще о своем новом приятеле определенного мнения.
— Лидия тебя не соблазняла? — поинтересовался он.
— Это что еще за Лидия? Будь она проклята.
— Татуированная дама.
— Мужик в армейских подштанниках?
— Гомик он — вот кто.
— Он сказал мне, что я занял его койку.
— Он вожделеет.
Хейз отошел от Глисона, тот снова догнал его.
— Я здесь постоянный жилец, — сказал он. — Но как это получилось, что я тебя никогда не видел?
— Предпочитаю гулять по улице, — ответил Хейз.
— По какой улице? Где твой угол?
— На пересечении улиц Льюис и Северной Заставы.
— А здесь что делаешь?
— Спасаюсь на юге от зимы.
— Очень жаль, но уже пришла весна, приятель.
— Очень жаль, но это не твое собачье дело, — отрезал Хейз.
— Ты набухался? — поинтересовался Глисон.
Хейз повернулся к нему, посмотрел ему прямо в глаза и сказал:
— Попробуй повторить это, приятель.
Глисон кивнул головой.
— Так я и знал, — произнес он и пошел по своим делам.
* * *
Клуб назывался «Эдем».
Открывался он в полдень. Хлоя начинала свои выступления около десяти часов вечера и работала без перерыва до четырех утра, до самого закрытия клуба. Когда ей везло, она за ночь зарабатывала около 150 долларов.
Но это была только половина того, что имели многие другие девушки: Хлоя не позволяла делать с собой то, что позволяли они.
Эстрада в форме полумесяца в левой части зала — вот что сразу же бросалось в глаза, едва только вы входили в «Эдем».
По обе ее стороны стояли огромные цветные телевизоры, по которым показывали порнографические фильмы. А в это время на эстраде танцевали 10 — 12 девушек, одежда которых мало отличалась от костюма Евы. Если верить рекламе, ансамбль танцовщиц клуба «Эдем» состоял из ста девушек.