Директор магазина хозяйственных товаров фирмы «Сав-Мор», расположенного на углу улиц Речной и Болотной, осмотрел жестянку с краской, которую дал ему Клинг, перевернул ее, взглянул на приклеенный к донышку ценник и сказал:
— Из нашего магазина. Все правильно, — и после небольшой паузы спросил:
— Чем могу служить?
— Мы нашли двадцать две банки с красками в шкафу одного покойника, — начал с самой сути Паркер. — Каких хотите цветов, по одной банке каждого цвета. Можете ли вы по ценнику определить, когда была сделана покупка?
— Нет, это невозможно.
— А нельзя ли установить дату по контрольным чекам? — поинтересовался Клинг. — Мистер Прессой говорил, что вся информация у вас хранится в компьютерах. Вы...
— Да, это так. Мистер... как его фамилия?
— Прессой. Из регионального управления. Могут ли ваши компьютеры выдать информацию о продаже двадцати двух банок?..
— Мне кажется, вы подозреваете кого-то из работников магазина, — проговорил директор. — Когда был куплен товар?
— После двадцать четвертого числа прошлого месяца, — сказал Паркер. — Это день, когда было совершено убийство.
Он теперь рассуждал так же, как Клинг. Если Дебра убила мужа, то краски она купила уже после того, как благополучно убрала его со своей дороги.
— Так смогут ваши компьютеры помочь нам? — допытывался Клинг.
— Посмотрим, — ответил директор. — Редко кто покупает сразу двадцать две банки красок для краскопульта.
В самом деле, редкая покупка.
Оказалось, что двадцать пятого марта, в тот самый день, когда Питер Уилкинс был найден мертвым на улице Харлоу, но за день до того, как Паркер и Клинг обнаружили бесхозный склад жестянок в квартире Уилкинсов, кто-то действительно купил двадцать две банки с красками по 2 доллара 49 центов за банку. Всего на сумму 54 доллара 78 центов, включая налог.
Девушка, работавшая за кассовым аппаратом номер шесть, отлично помнила тот день.
— Шел дождь, — вспоминала она. — Он лил весь день, как из ведра. Это случилось между двенадцатью и часом. Как раз время обеденного перерыва. А в обеденный перерыв у нас всегда идет оживленная торговля. Он накупил полную тележку...
— Он? — переспросил Паркер. — Так, значит, это была не женщина?
— Никогда не видела женщину с усами, — фыркнула кассирша.
* * *
В начале третьего этого же дня в букмекерской конторе толпилось много мужчин и женщин. Все они ждали начала четвертого заезда на Акведукском треке. Мейер и Хейз пришли сюда потому, что Маргарет Шэнкс описала им одного человека, поразительно похожего на надзирателя из приюта на Храмовой улице, который расхваливал лошадь по кличке Горящие Штаны в ту ночь, когда там был Хейз. По ее словам, человека этого звали Билл Гамильтон. Но вот появится ли он сегодня днем в букмекерской конторе на углу улиц Роллине и Пятой Южной, было неизвестно. Сыщики связались по телефону с Лафтоном, заведующим приютом, и тот сообщил, что Гамильтон сегодня выходной, и дал его домашний адрес. Дома Гамильтона не оказалось, и сыщики поджидали теперь его в букмекерском притоне, «по-настоящему элегантном», как выразился при Хейзе надзиратель. Они быстро освоились в толпе белых, негров и латиноамериканцов, которые даже снисходительным полицейским показались потрепанными.