— Раскройте мне секрет вашего трюка с датами, — попросил он.
— Обещайте, что дадите мне работу.
— А вы знаете, как она оплачивается?
— У меня есть дом в Спите. Он вот-вот сползет в Атлантический океан, — сказала Глория. — Чтобы укрепить сваи и еще кое-что сделать, с меня требуют уйму денег. Обычно я работаю на процентах от добычи...
— Об этом не может быть и речи, — отрезал он.
— Так обычно вознаграждается работа водителя.
— Да, но...
— Хороший водитель обычно получает долю в добыче.
И вы это знаете.
— Иногда.
— — За мою работу со мной всегда так рассчитывались.
Дом на взморье обошелся мне в полмиллиона. Столько я получила за бостонское дело. Мы там взяли банк. Так вот что я скажу вам. Я не знаю, какова будет ваша выручка от этого дела, но позвольте вам сказать, что водителю вы должны дать минимум 10%. Так что, если вы сорвете два миллиона, я хотела бы иметь с этого, скажем, двести кусков. И мой дом не уплывет в Европу. Если же вам обломится больше, соответственно возрастет и моя доля. Законная доля хорошего водителя.
— Все дело в том, что вы не водитель, — возразил он и снова улыбнулся.
— Правильно, я водительница. Что мне, по-вашему, делать? Поцеловать вас?
— Я не плачу женщинам за любовь.
— А я не люблю мужчин за деньги.
Но она первая заговорила о любви, и он очень скоро напомнит ей об этом. Когда она будет в постели.
— Сделаете себе короткую стрижку и поправитесь минимум на десять килограммов, — сказал он.
— Будет сделано, — согласилась она.
— За репетицию и работу получите твердые сто кусков.
— Повысьте до ста пятидесяти. Что если при экспертизе моего дома обнаружатся тараканы или сухая гниль древесины?
— Сотня — это все, что я могу вам дать.
— Почему? Потому что я женщина?
— Нет. Потому, что я и остальным заплачу по сотне.
— Когда приступаем? — спросила она.
— Так как же вы делаете свой трюк? — спросил он.
* * *
Эйлин проработала у двери пять часов и теперь уже знала, что томившуюся в помещении девушку — у нее язык не поворачивался называть семнадцатилетнюю особу женщиной, хотя та была замужем и это слово согласовывалось с терминологией, разработанной Брейди, — звали Лизой. А еще она узнала, что Джимми приковал Лизу наручниками к кровати, стоявшей в его комнате. Той самой, которая примыкала к комнате, где Лиза спала с его братом Томом. Джимми, Лиза и Том — прелестный семейный треугольник, распавшийся сегодня глухой ночью. И если она будет неосторожна, кто-нибудь может пострадать. Она не желала плохого ни девушке, ни Джимми, да и самой себе не была врагом. Однажды с ней уже случилось на работе несчастье, очень большое несчастье, и она не хотела, чтобы это повторилось.