— Я не голоден.
— Тогда пойди спроси у Лизы, хочет ли она есть. Хорошо?
— Обещаешь, что никто не попытается взломать дверь?
— Джимми, если бы мы хотели сделать это, ничто бы нас не остановило.
— Как бы не так! Я стою здесь с револьвером в руке.
— А все наши ребята в пуленепробиваемых жилетах. Если бы они захотели взломать дверь, от нее уже давно и щепок не осталось бы, Джимми. Но мы не хотим этого. Наша задача — отвести от всех беду. От нас, от тебя и от Лизы. Я уверена, что ты не хочешь, чтобы Лиза пострадала...
— Не хочу.
— Я знаю это.
— Очень хорошо, что вы знаете. Как вы думаете, почему я делаю это?
— Понятия не имею, Джимми. Можешь ли ты сказать мне, почему?
— Чтобы уберечь ее от беды. А вы что думали?
— Как ты?..
— Как вы думаете, почему я выгнал его из этой проклятой квартиры?
— Ты говоришь о своем брате?
— Да, о нем! О ком же, по-вашему, я еще могу говорить?
Прошлой ночью он избивал ее, как собаку. Я сказал ему, чтобы он оставил ее в покое, а то я вышибу мозги из его проклятой головы. Велел ему убираться отсюда и никогда больше не возвращаться. Вот почему я приковал ее наручниками к кровати. Для ее же блага. Она позволяет ему избивать себя до полусмерти, а потом они всю ночь напролет занимаются любовью. Клянусь Богом, я пытаюсь защитить ее.
— Так вот, значит, что разбудило тебя прошлой ночью. Он бил ее?
— Каждую ночь, сукин он сын.
— Мы сделаем все, чтобы это больше никогда не повторилось, Джимми.
— А как же вы это думаете сделать?
— Твоя невестка может обратиться в городские организации. Они сумеют обуздать твоего брата...
— Я этого больше не выдержу. Она такая крошка, а он все время избивает ее, как собаку.
— Мы положим этому конец, Джимми. А сейчас пойди спроси ее, не хочет ли она есть? Хорошо?
— Пойду спрошу, — нерешительно проговорил он. — Но я закрою дверь и запру ее на замок.
— Лучше бы ты этого не делал, Джимми.
— А кто, черт возьми, знает, что у вас на уме? У меня есть револьвер.
— Вот поэтому-то я и хочу, чтобы ты оставил дверь незапертой. Не дай Бог, кто-нибудь пострадает, Джимми. Не желаю я никаких несчастий.
— Плевать я хотел на тебя и на твои желания, — отрезал он и захлопнул дверь.
В коридоре воцарилась такая тишина, что защелкивание замочного запора прозвучало выстрелом в ушах Эйлин.
* * *
— Я подумал, что мы должны внести в наше выступление что-то новое и потрясающее, — заявил Сильвер.
— Новое и потрясающее — что же именно? — спросил Джиб.
Ему никогда не нравились эти новые и потрясающие идеи Сила. Например, однажды он заявился с предложением, что обе девушки должны петь фальцетом. Как будто их голоса и так не были достаточно высокими. «Такого еще никогда не было, приятель», сказал Сил. «Две девушки поют фальцетом. Всех мороз по коже проберет.» На это Джиб возразил, что мороз — это чушь. Людям не нравится слушать вещи, которые их потрясают. Они хотят все время слушать одно и то же, одни и те же ритмы, одни и те же голоса, поющие в стиле рэп. Они не хотят, чтобы их потрясали, приятель.