— Что значит была? Ты и есть полицейский.
— Да, да, Берт, и, пожалуйста, не сомневайся в этом. Помнишь, я говорила, как меня унижает, что приходится быть подсадной уткой? И что я буду просить о переводе на другую работу?
— Помню, конечно.
— Ну, так теперь меня калачом с места не сманишь.
— Отлично, — Берт поцеловал ей руку.
— Потому что... Ведь кто-то должен... Чтобы с другими женщинами того же не случилось. Кто-то должен...
— Да, — сказал Берт, — и этот кто-то — ты.
— Да, я, — Эйлин глубоко вздохнула.
Он прижал ее руку к щеке.
Несколько минут они просидели молча.
Эйлин снова отвернулась, но в последний момент остановилась и посмотрела Клингу прямо в глаза. И в третий раз голос изменил ей:
— А ты... ты будешь любить меня с этим шрамом?
* * *
Бывает, попадаешь в десятку с первого выстрела.
Начать с того, что список запрашивали не десять человек, как запомнилось Элиезеру Фитчу, а только восемь. Трое были из других городов: они собирались открыть местные отделения ГЦО, и им нужна была организационная поддержка. Пятеро — местные: группа в поддержку более строгого отбора книг для библиотек; группа, выступающая против права молодых девушек на гинекологическую консультацию без согласия родителей; группа противников эвтаназии — эти тоже заплатили сто долларов и запросили список вкладчиков ГЦО; и наконец организация, выступающая против принятия поправки о равных правах. И только один запрос был индивидуальным. В письме, полученном ГЦО, говорилось, что автор пишет статью для журнала «Наше право» и хотел бы связаться с людьми, поддерживающими это движение на предмет изложения их взглядов.
Звали его Артур Хейнз.
Сегодня суббота, и Энни рассчитывала застать этого человека дома. Жил он, судя по обратному адресу, в районе Маджесты, где недавно вырос целый комплекс коттеджей с садами. Когда Энни добралась до места, все еще моросил дождь. Дорожки были покрыты мокрыми листьями. Во многих окнах, хотя не было еще и часа дня, горел свет. Энни нашла нужный адрес.
Квартира на первом этаже трехэтажного кирпичного здания. Она позвонила в дверь. Портьеры в гостиной были отдернуты. Стоя у входной двери, Энни смутно различала, что происходит внутри. Две девочки, на вид шести и восьми лет, сидели на полу и с интересом смотрели по телевизору мультики. Услышав звонок, старшая слегка подтолкнула младшую: мол, иди, открывай дверь. Младшая сделала гримасу, поднялась с пола и зашагала к двери, исчезнув из поля зрения Энни. Откуда-то из глубины квартиры донесся громкий женский голос:
— Эй, откроет кто-нибудь дверь?