— Хорошо, — сказал он, глядя в пол, — если я признаюсь и возьму на себя вину, вы разрешите Мод уехать вместе с братом обратно в Чикаго?
Она прижала лицо к его опущенному плечу и сказала:
— Нет. Ты не сделал этого, Ленард. Ты просто хочешь защитить меня.
— Значит, это сделали вы?
Она медленно покачала головой, прижавшись к нему. Он обнял ее. Я смотрел мимо них в окно на синее, темнеющее море. Они были довольно приличными людьми — такими же, как и все люди, — думающими о прошлом, переживающими за будущее, державшимися друг за друга в тяжелую минуту жизни. И вся эта история вновь прошла у меня перед глазами и перевернулась с головы на ноги — многоголовый дракон, голова которого, если ее отрубить, вновь вырастала.
Харлан открыл дверь ванной комнаты и вышел, покачиваясь. Из носа у него текла кровь. Он посмотрел на меня с ненавистью, а на сестру с мужем — с отчаянием. Они не видели его. Он стоял в дверях, как вьющееся растение.
— Мне не надо было сюда приезжать, — сказал он с горечью.
Я повернулся к ним и сказал:
— Дело зашло слишком далеко.
Они ничего не слышали и не видели, поглощенные своим несчастьем, крепко держась друг за друга. Заскрипела дверь. Я подумал, что это Харлан закрывает дверь в ванную, и посмотрел не в ту сторону. Долфин появился в комнате. Тяжелый военный пистолет дрожал в его руке. Он стал приближаться к Листеру и его жене.
— Вы убили ее, сволочи.
Листер попытался встать с кровати. Женщина удержала его. Она сидела спиной к пистолету.
Раздался единственный выстрел, очень громкий. Его отголоски прозвучали запоздалым громом. Харлан пересекал комнату, возможно, надеясь защитить свою сестру. Он остановился. Потом упал. Я выстрелил тоже.
Долфин бросил пистолет, схватился руками за живот, попятился к стене и сел на пол. Он тяжело дышал. Из глаз и из носа у него потекла вода. Лицо его искривилось, выражая горечь и неудачу. Между пальцами у него стала просачиваться кровь. Я подошел к нему.
— Откуда вы знаете, что это они ее убили?
— Я все видел.
— Но вы же были в постели.
— Нет. Я был в гараже. Они сбросили ее с лестницы, а потом спустились и удушили ее. Листер удушил. Я видел его.
— И вы не вызвали полицию?
— Нет. Я... — Он подыскивал слова. — Я больной человек. Я был слишком болен, чтобы вызывать полицию. Я был расстроен. Не мог говорить.
— Сейчас вы чувствуете себя еще хуже, но вы будете говорить. Ведь это не Листер убил ее, а вы?
Он подавился и начал кашлять кровью. Его рыдания выплескивали кровь изо рта.
— Она получила то, что заслужила. Я думал, она вернется ко мне, когда сказал ей, что он женился на другой женщине. Но она не пожелала даже смотреть на меня. Она думала только о том, как бы вернуть его обратно. А ведь это я любил ее, а не он.