– Возможно, в пятницу вечером.
– Так какой у тебя вопрос?
– Как Рик?
– О, он...
– Я знаю. До встречи, Мокси.
В четверг, еще до рассвета, Флетч стоял напротив дома Франсины Бредли в Нью-Йорке. Несмотря на теплую ночь, он был в плаще и шляпе. И в очках. Притаился он в нише у двери химчистки, закрытой в столь ранний час. Его удивляло щебетание птиц. Он полагал, что в Нью-Йорке их давно не осталось. В предрассветном сумраке их можно только слышать, но не видеть. Помимо птичьего щебетания он слышал и полицейские сирены. Последних желающий мог услышать в Нью-Йорке всегда, в любое время дня и ночи.
Без четверти шесть у дома Франсины остановилось такси. Она вышла из подъезда, в коротком плаще и высоких сапогах, и села в машину.
Такси уже проехало несколько кварталов, прежде чем Флетчу удалось поймать другую машину. Автомобилей было немного, а потому настигли они Франсину достаточно быстро. Флетч сказал водителю, что хочет догнать жену, забывшую бумажник.
Они пересекли Центральный парк и повернули на север.
Франсина вышла из машины на углу 89-й улицы.
Остановил машину и Флетч. Расплатился, медленно зашагал к углу. Поворачивая, он увидел, как Франсина нырнула в переулок посередине квартала.
Проходя мимо переулка, он бросил вдоль него короткий взгляд. Его ждал очередной нью-йоркский сюрприз: вымощенный брусчаткой двор и шесть стойл, в каждом из которых стояла лошадь. По углам двора лежали тюки сена. Три конюха занимались повседневными делами. Четвертый помогал Франсине сесть на серую в яблоках кобылу.
Флетч пошел дальше. Обернулся, услышав цокание подков по асфальту.
Франсина, верхом на лошади, выехала из переулка и направилась в парке. Плащ она оставила в конюшне.
– Привет, – поздоровалась она, открывая ему дверь квартиры 21М.
Флетч смотрел на грудь Франсины.
В подъезд он вошел в начале седьмого, и швейцар сказал, что его ждут. Открыл дверь лифта, добавив, что сам позвонит мисс Бредли, чтобы предупредить о прибытии Флетча.
– Привет.
Франсина заново подкрасилась. Надела жемчужное ожерелье, гармонирующее с серым вечерним платьем. Глубокий вырез обнажал значительную часть не очень больших, но упругих грудей Франсины. Исходя из размеров выреза, Флетч предположил, что Франсина гордится своей грудью и не стесняется выставить ее напоказ.
– Вы выглядите уставшим, – посочувствовала Франсина, закрывая за ним дверь. – Чтобы выдержать темп нью-йоркской жизни, апельсинового сока с овсянкой явно недостаточно.
– Я осматривал окраины, – ответил Флетч.
Она провела Флетча в гостиную и остановилась у бара. Флетч проследовал к окну, посмотрел вниз.