— Да, и эти законы будут изменены, но, вероятно, не при нашей жизни. Наверняка не сейчас, чтобы помочь вам в сложившихся обстоятельствах.
Джонатан взглянул через плечо на неуклюжую фигуру незнакомца.
— Я все это рассказал вам не для того, чтобы возбудить в вас гнев или завербовать в «тайную армию» феминисток, каких называет моя мать, — сказал он с кривой улыбкой. — Я рассказываю вам это только из чувства ответственности. Мистер Бим — единственный ваш защитник из мужчин, а я его представитель. Он, несомненно, будучи здесь, дал бы вам свои рекомендации, поэтому я поступаю точно так же.
— Думаю, его советы отличались бы от ваших, — сказала я, улыбаясь в ответ.
— Да, но он бы протестовал против действий лорда Клэра, а я, по ряду причин, не могу так поступить. В действительности положение не так мрачно, как я вам его обрисовал, но смягчается оно не по закону, а под воздействием общественного мнения и личных качеств.
— Клэру наплевать на общественное мнение.
— В это я могу поверить. Тогда вам следует полагаться на его характер — его понятия права и чести. Я невысокого мнения, вероятно, о его чести и все же, признаюсь, нахожу его поведение удивительным. Он груб и жесток к зависимым от него людям, холоден и насмешлив с равными. Но эта пьяная ревность, эта мелкая жестокость к супруге, носящей его имя…
— Я знаю. Для меня это тоже непонятно. Он не всегда был таким, это на него непохоже.
— У него нет… — Джонатан остановился на полуслове и залился румянцем.
— Нет, у него нет причин для ревности. Вы в этом сомневаетесь?
— Люси… — Он повернулся ко мне, протягивая руку. Его порывистые движения, румянец смущения напомнили мне открытого юношу, которого я впервые встретила в конторе мистера Бима. В этом красноречивом жесте, содержавшем извинение и молчаливое подтверждение его веры в меня, было еще одно чувство, которое я не осмелилась назвать. Но, сделав этот жест, он вспомнил о фигуре, маячившей сзади видимым напоминанием подозрений Клэра. Протянутая рука Джонатана упала, и мы ехали дальше в молчании, пока я в попытке найти безопасную тему для разговора сказала, что где-то здесь я заблудилась, когда в последний раз выезжала на Султане.
— О да, — пробормотал Джонатан, все еще поглощенный своими мыслями, — Я помню, ваш муж упомянул об этом. Так что же случилось? Я рассказала ему о том случае, стараясь не сгущать краски, но в ходе моего рассказа лицо Джонатана вытянулось, а когда я упомянула о звуке, всполошившем Султану, он помрачнел.
— Вы говорите, свист?
— Да, очень похоже. Думаю, свистела птица.