— Я думала, вы уехали. Я что-то вас давно не видела.
— Да, меня долго не было. Мама болела.
— Ах, да. Хорошо, что с ней все обошлось.
На ее лице впервые появилось какое-то оживление.
— Да, замечательно.
Деннис пытался скрыть свое уныние. Она внимательно посмотрела на него:
— Порой бывает нелегко.
— Нелегко? О чем это вы? — Деннис сразу же насторожился.
Она вновь словно прочла его мысли. «Он волнуется из-за этого дела с чеком». У нее вдруг возникло желание успокоить его, сказать, что на фирме кроме Стефани и Джоанны об этом знали только она и Том, а уж они-то не проболтаются. Но ей совсем не хотелось показывать, что она вообще замешана в этом глупом деле.
— Да нет, вовсе не о чем, — небрежно ответила она. — Я только имела в виду, что со Стефани Харпер, наверное, нелегко.
Они вошли в подъехавший лифт и стали подниматься на верхний этаж. Их близость в замкнутом пространстве лифта словно способствовала углублению возникшего между ними взаимопонимания. Денниса как-то необъяснимо успокаивало ее присутствие, и он пытался угадать причину ее грусти, наложившую свою печать на выражение ее глаз и губ. Ему очень хотелось вызвать улыбку на этом подавленном личике. Может, попробовать?
Он почувствовал, как лифт замедлил ход, перед тем как остановился. И в тот момент, когда двери были уже готовы открыться, он сказал:
— Простите, но, по-моему, я не знаю, как вас зовут.
На ее лице появилось некое подобие улыбки.
— Касси.
— Послушайте, Касси. Возможно, это покажется вам смешным, но я не всегда такой, какой сейчас, вот увидите. У вас наверняка есть более интересные планы, но… не хотели бы вы пойти сегодня вечером со мной на бокс?
В раздевалке, находившейся в самых недрах центрального стадиона, где проводились все основные встречи по боксу, Барней, как обычно, пытался сдерживать Анджело от безжалостных попыток самоистязания. В огненно-красном халате и ярких новых шортах Анджело то вел бой с воображаемым противником, то бегал на месте, то делал выпады и увертывался, пока наконец Барней уже не мог больше на это смотреть.
— Угомонись, малыш, — повторил он уже в двадцатый раз. — Ты в отличной форме. Все будет хорошо.
Но Анджело был настолько заведен, что не обращал на него никакого внимания. Несмотря на то что Барней строго-настрого запрещал беспокоить своих ребят перед серьезными поединками, он вдруг почувствовал облегчение, услышав стук в дверь. «Только бы не Тейлор, — подумал он. — Кто угодно, только не он».
— Анджело! Как дела, приятель?
— Деннис!
Анджело ринулся к нему и по-медвежьи сгреб его в свои объятия.