В таком состоянии его обнаружила домработница Яневичей. Всплеснув от ужаса руками, позвала хозяйку. Раиса Васильевна, конечно, сильно огорчилась, что пропало любовно заготовленное угощение. Но она была мужественной женщиной: велела выбросить испорченное Глебом и пошла сказать, чтобы забрали в дом его самого, пока не замерз на террасе.
На горячее срочно были зажарены отбивные, и гости остались в неведении о происшедшем с Глебом конфузе. Однако его мужской авторитет у Яневичей с тех пор был перечеркнут, и о том, чтобы с ним породниться, уже не могло быть и речи.
Непредсказуемая судьба до сих пор, казалось, благоволила к Глебу Сытину и вот теперь неожиданно от него отвернулась. В эти же ноябрьские дни из следственного изолятора сбежал Константин Башун. Удачный побег, хорошо подготовленный, оплатили друзья на воле. Стража напилась, якобы по случаю праздников, и он улизнул, оглушив охранника и переодевшись в его одежду.
— Ну вот, убедился, что мы не бросаем друзей в беде? — с самодовольной усмешкой заявил ему Гладких, встречавший его на своей машине. — Немало это нам стоило бабок, но знаю — за тобой не пропадет!
— Боялись, наверно, что мусора меня расколют, — недоверчиво пробурчал Костя, но, заметив, что его спаситель обиженно поджал губы, спохватился: — Да ты, Серега, не бери всерьез! Шучу на радостях. Само собой, отслужу вам за милую душу!
— Ладно, только шути полегче, — примирительно произнес Гладких. — Поедем ко мне, бухнем! И решим, что тебе делать дальше.
«Будто не знаю — все уже вами за меня решено, — мысленно усмехнулся Башун. — Ну и хитрый, падла! Но и я не фраер».
Подъехали к дому начальника партии, выждали, пока улица опустела, быстро поднялись в его квартиру. Очень довольный, что их вроде вместе не видели, Сергей Иванович предложил:
— Иди, Костя, прими душ, полезно после тюряги. А я тем временем метну на стол. Сейчас дам тебе какую-нибудь одежонку.
Башун охотно пошел в ванную, а Сергей Иванович достал заранее приготовленные одежду, деньги и документы. Одежду отнес Косте, а документы и пачку денег положил на стол в комнате. Затем отправился на кухню, достал из холодильника бутылку водки, батон колбасы, рыбные консервы, банку с маринованными огурцами. Аккуратно нарезал хлеб и колбасу, вынул из шкафа посуду и приборы.
— Так вот что я тебе скажу, Костя, — тоном, не допускающим возражений, начал Гладких, когда тот уселся напротив него за кухонный столик. — Отсюда тебе временно придется слинять. Иначе снова посадят!
— Ну и куда вы меня сховаете? — хмуро поинтересовался Башун. — Я понимаю — мое дело телячье.