Это вам не под окном погудеть!"
— Юля? Ты почему молчишь? Мне не надо было звонить? — забеспокоился Женя.
— Господи, опять твои вчерашние комплексы! — Юлька притворно рассердилась. — Я очень рада, что ты позвонил, слышишь?
Очень. Я уже засомневалась, что мы еще увидимся.
— Нет, мы увиделись бы в любом случае…
Разве что ты не захотела бы…
— Я захотела. — Юлька решительно перешла к делу. — Как насчет кафе?
— Прекрасно! Ты уже выбрала?
— Нет, не успела, — призналась Юлька. — А куда ты обычно водишь девушек?
— М-м-м…
— Зубы заболели? — заботливо спросила Юлька.
— Нет, борюсь с приступом стыдливости.
— А что? — Юлька плотнее прижала трубку к уху. — Место неприличное?
— Ох… Юль, почему ты так…
— Что?
— Слушай, Юль, давай ты мне не будешь подпускать шпильки про всяких там девушек, ладно? Мне почему-то не хочется говорить с тобой в таком тоне…
— А в каком хочется?
— Ну, наверное, проще, без всяких там намеков… Недомолвок… И как-то…
— Романтичней? — догадалась Юлька.
— Ну, возможно, так. — И он вздохнул.
«Что за странный фрукт этот Женя, — поражалась про себя Юлька. — Это же не парень, а моральный кодекс, переплетенный в бронированную сталь. Нет, так не пойдет…» И она сделала выпад:
— Прости, Женя, но неужели твою стыдливость могут оскорблять невинные шуточки?
Что в них плохого? Обычное дело.
— Юля… — Он тоже, похоже, собрался с духом. — Ты меня не так поняла, просто я такой человек… Сколько раз уже убеждался, что бесконечные шуточки, ерунда всякая… Это очень опасно — в конце концов люди уже не могут сказать друг другу ничего, кроме всяких хохмочек… И это… Знаешь, это как-то снижает все отношения. А я не хочу, чтобы у нас так было.
— Ты хочешь говорить исключительно о серьезных вещах? — Юлька вздохнула. — Знаешь, ты определенно понравишься моей маме.
— Я надеюсь на это.
— Ах, вот так? Но сначала ты должен понравиться мне.
— Но вчера, кажется, я…
— Не будь таким самоуверенным, — отрезала Юлька. — Вчера ты не читал мне нотаций.
— Твои слова надо понимать так, что ты отказываешься пойти со мной в кафе? — Голос Жени прозвучал сдавленно.
Юлька упрямо сжала губы. «Чуть-чуть я тебя помучаю, дорогой мой Макаренко», — мстительно подумала она.
— А если отказываюсь?
— Тогда, Юлька, я приеду, стану у тебя под окнами и заблокирую подъезд.
— Ты не знаешь, в каком подъезде я живу.
— Я знаю теперь даже номер твоей квартиры.
— Это уже угрозы?
— Пока нет. Но, Юлька, за что ты меня так щелкаешь по носу? Я хотел только слегка разбавить твой ернический тон. У вас с твоим прекрасным Максом он, видимо, в большом ходу.
— Ревнуешь?