Он бросил последний взгляд на пирогу. Темный удлиненный корпус и мерно подымавшиеся и падавшие вниз весла придавали ей сходство с каким-то многоногим насекомым, торопливо пересекающим пролив; вот она мелькнула еще раз-другой на фоне закатного неба и растаяла в сером мареве. Блейд неторопливо подошел к борту каравеллы, поднялся наверх по трапу и замер у саркофага.
Все прощальные слова были сказаны там, на Гарторе. Еще один кусочек тайны приоткрылся перед ним; тайны, которую унесла с собой эта странная девочка-женщина, посланная ему навстречу. Кем, с какой целью? Он не расспрашивал ее об этом в те последние минуты. Он не мог устраивать допрос, не мог допустить, чтобы она тратила последние силы на удовлетворение его любопытства. Ничего! Он все узнает сам. В том и заключается его профессия -узнавать… А тогда они говорили о главном — о любви, о них самих… О том, как ей больно…
Он судорожно сглотнул, опустил руки в длинный чан и вытащил тело Найлы, положив его на палубу. Уксус обжег ссадины и ранки на коже, но Блейд не замечал боли. Он глядел на лицо девушки — бледное, осунувшееся, но еще не тронутое разложением. Такой она и уйдет, взлетит в небеса Айдена в клубах дыма и в пламени, вместе со своим чудесным кораблем, набитым сокровищами. В нем больше не оставалось секретов; главный из них лежал перед ним на гладких темных палубных досках.
Он не смотрел на ее тело, на длинные ноги с бархатом венерина бугорка меж бедер, очаровательно округлые и стройные, на маленькую грудь с бледно-розовыми сосками, на чуть запавший живот и хрупкие плечи, на руки -тонкие, но такие неожиданно сильные, когда Найла прижимала его к себе. Он видел только ее лицо, зеркало души; но амальгама осыпалась с него, стекло потеряло былую прозрачность, оправа из блестящих черных локонов потускнела. И все же — все же она была прекрасна!
Сколько же ей было лет? Он задавал себе этот вопрос снова и снова, как будто ответ мог что-то значить сейчас. Да, мог! Ведь он знал о ней так мало! Ее звали Найла и она пришла — или каким-то чудесным образом перенеслась -в Поток, чтобы встретить и испытать его. Вот и все… Да, еще одна деталь -она была девственницей, в этом у Блейда не оставалось сомнений. Так сколько же ей было лет? Четырнадцать, восемнадцать, тридцать? Сейчас она не имела возраста; лицо было спокойно и бесстрастно, лишь губы таили намек на улыбку — прощальную улыбку. Найла-которой… сколько?
Существовала еще одна проблема, с которой странник пока не разобрался. Должен ли он проклинать или благословлять тех, кто послал ему этот дар? Тех, кто швырнул в Поток резной сосуд «Катрейи» с ее драгоценным содержимым? Но разве они преподнесли ему Найду? Нет, она сама подарила Рахи из Айдена свое тело и душу… сама, по собственной воле и желанию! А те — те послали ее на смерть!