— Сакэ, — закивал Такамори. — У нас нет сакэ. Сакэ ты можешь найти у людей внизу.
— У людей внизу, — механически повторил Артем. — Понятно. Это далеко.
Ну, и пришлось в результате завтракать, можно сказать, всухую.
Еду Артем доставлял ко рту выданными ему палочками — оструганными, квадратного сечения, которые по-японски именовались «конго». Вот ей-ей, будь он похуже воспитан, брал бы пищу руками. А то много этим «пинцетом» не захватишь, куски так и норовят выскользнуть из захвата и, понятное дело, иногда выскальзывают. Поэтому приходилось быть начеку и держать под палочками сложенную ковшом ладонь или подносить ко рту вместе с палочками еще и плошку.
Увидев, что гайдзин совершенно не умеет обращаться с конго, Такамори показал, как это правильно делается: первую палочку кладешь одним концом в ямку между указательным и большим пальцами, опираешь средней частью на безымянный палец, другую палочку держишь большим, указательным и средним пальцами. Вот и вся наука, садись и кушай. Только от знания до ловкости рук путь долог, тут тренироваться нужно.
Конечно, Артем сегодня не впервые взял едальные палочки в руки. Или он что, по-вашему, никогда не заходил в китайские рестораны? Но, как и большинство посетителей этих заведений, пять минут побаловавшись с экзотической для русского человека фигней, он возвращался к более разумным столовым приборам — ложкам да вилкам. Благо, в ресторанчиках можно было выбирать. Здесь же выбора не было…
(Видимо, не что иное, как сочетание слов «еда» и «выбор», навеяло воспоминание о том, как он впервые оказался в интернате. В столовке его стали высмеивать за то, как он ест. По мнению интернатовских, ел он чересчур культурно — «это тебе не ресторан», «ест, как девчонка», «выпендривается». Тогда для Артема нарисовался такой выбор: или, произнеся что-нибудь вроде «да я просто шучу, ребята», водрузить локти на стол, загреметь ложкой о тарелку, зачавкать в унисон, то бишь попытаться вовремя осесть и не торчать выше всех на грядке, или пойти на конфликт типа «а я вот такой и буду делать, как считаю нужным, и плевал я на ваши подколки, а кто будет подкалывать, получит в морду».
Артем выбрал конфликт. Не иначе, сказалось запойное чтение книг о мушкетерах и всяких рыцарях Айвенго. Началось, как водится, с обмена словами. Слово за слово, компотом в лицо, и грянула большая потасовка, где на одного навалились кучей.
Тогда Артем впервые последовал совету дрессировщика дяди Миши. А тот советовал следующее: «У зверей зачастую побеждают не самые сильные и не самые рогатые. Это я тебе как спец говорю. У каждого зверя тоже есть свой характер, и чей характер пересилит, тот и заставит других завилять хвостом, прижать уши и поползти назад на согнутых лапах. А характер силен решимостью идти до конца. Зверь понимает, когда наталкивается на противника, готового биться, пока не издохнет, биться даже тогда, когда кишки выпущены наружу, из последних сил пытаться вонзить зубы в врага. А человеки такую решимость и подавно чуют. Так вот, парень, большинство что зверей, что человеков одна такая решимость пугает, останавливает и заставляет пятиться. Потому как мало кто из тех, что затевают и ввязываются в драку, готовы не красоваться, а биться по-настоящему и идти до упора».