Полковник выудил из нагрудного кармана мобильный телефон, набрал номер и повернулся к подчиненным мокрой спиной.
— Полковник Бойко! — представился, когда ему ответили. — Могу я поговорить с полковником Зубаревым?
— Секунду, — попросил женский голос.
Иван Семенович ждал, в правом виске ломило не на шутку. Когда Зубарев ответил, полковник Бойко принялся настаивать, что дело это должно безраздельно принадлежать ФСБ, так как налицо факт диверсии…
— Ты, Иван Семенович, читал Чехова «Злоумышленник»?
— А при чем тут Чехов? — удивился Бойко.
— При том, что на грузила твою дорогу разобрали! А если серьезно, мы считаем, что вы сами справитесь! Жертв-то всего четверо!.. Ты поищи как следует, думаю, что мальчишки набаловали!
— Вагоны и локомотив новые!
— И что?
— Да странно все, — вздохнул Бойко.
— Можно тебя, Иван Семенович, по-товарищески спросить?
— Спрашивайте.
— Чего тебе в Москве не сиделось?
Полковник Бойко усмехнулся:
— Люблю я эту работу.
— Понимаю, понимаю… — отвечал Зубарев, а сам по привычке прикидывал, не засланный ли казачок. — Понимаю! Если сложности какие, ну, что-то из техники понадобится, ты обращайся!..
— Мне бы машину поновее!
— У меня у самого пятилетка! — хмыкнул эфэсбэшник.
— Тогда дайте официальную бумагу, что дело нам передано, что вы не видите в нем перспективы для своего ведомства!
— Бумагу хочешь?!!
— Если можно, сегодня, — попросил Бойко.
«Засланный казачок», — уверился Зубарев, сам ответил, что можно и сегодня.
— Подошли кого-нибудь к обеду!.. — и повесил трубку.
Иван Семенович отправил мобильный телефон на грудь, а сам подошел вплотную к разбитым вагонам.
— Перепишите номера, и чтобы к вечеру я знал, когда вагоны пущены на рельсы и когда их произвели! Кому принадлежали!
— Так точно! — ответил старший.
Полковник уже собирался покинуть ангар, как что-то его привлекло в куче искореженного металла. Какой-то неестественный блеск… Краем глаза он заметил, что на солнце опять наезжает адская туча. Прикинул, что если не полезет шевелить металл, то, вероятно, успеет посуху засесть в авто к Арамову и отбыть на обед, на который зазывала жена.
Но Иван Семенович был профессионалом, а потому уже через несколько секунд лазил по обломкам, рискуя сломать ногу.
Почти сразу он нашел то, что блестело. Пара вагонных колес сияла так, что глазу стало больно. Вернее, пара была заляпана грязью, но, вероятно, кто-то задел колеса каблуком или чем-то еще. Металл очистился и загорелся. Иван Семенович Бойко сжавшимся желудком почувствовал, что в этом блеске кроется нечто хоть и постижимое сознанием, но невероятное.