Разлили по четвертой, и майор-афганец произнес тост: «Со свиданьицем!»
С ним согласились и закусили теперь жульенами из шампиньонов.
— Если бы не майор, — сказал капитан, улыбаясь, — я бы тебя замочил утром!
У капитана были выдающиеся зубы. Белые, как снег в заповеднике, крупные, словно волчьи, без зазоринки, один к одному, и Ахметзянов, глядя в самые ментовские глаза, ничуть не сомневался, что мог уже с десяток часов занимать место в холодильной камере или же пухнуть от тепла в коридоре морга.
Между столами болтался пьяный дедок с ноготок, с орденской колодкой на груди, побирался, протягивая грязный стакан.
— Ты сколько воевал? — поинтересовался патологоанатом у капитана, пока тот перемалывал своими зубами скрипучую от закваски капусту.
— Восемь месяцев зверей мочил! — ответствовал капитан. Походя он слегка оттолкнул побирающегося деда в грудь: — Отвали!..
— А я, друг ситный, — произнес Ахметзянов, — я, друг, три года в Афгане духов щелкал!
— У вас не война была, — продолжал жевать капитан. — Не война, говорю, а тихая прогулка по пескам.
Ахметзянов смолчал, был старше и терпимее, тем более в желудке плескалось двести.
— Ты утром говорил, что шестнадцать духов спать уложил, а я раз в одной деревне штук сто зверей из огнемета поджарил. Смотрел фильм «Чужие»?.. А сколько таких разов было!
Здесь в разговор вступил майор. Он за столом был самый старший, у него за душой имелось двое пацанов-близнецов, натурой он был хоть и нервной, но только на дороге, за столом же считал своим человеческим долгом расслабляться, отдыхать и конфликтов не учинять.
— Я майором на войне был, шесть лет. Отправленными на тот свет хвастать не буду, а вот что скажу вам, пацаны. Все мы ветераны, ветераны нашей великой Родины! Мы за нее воевали, мы за нее теперь выпиваем! Так что налейте в бокалы, и выпьем за нас, ветеранов российских, и за Родину!
Разлили по рюмкам. Здесь опять появился пьяный дед с орденской колодкой.
— А я, так я… Так тоже ветеран я! — развел руками пьяный. — Плесните ветерану! — И протянул в дрожащей руке грязный стакан.
— Я ж тебе сказал, дед, отвали! — озлился капитан, но тут Ахметзянов, наморщив лоб, что-то сообразил.
— А ведь правда, пацаны! Дед тоже ветеран!
— Отечественной? — как бы у самого себя вопросил майор.
— Так точно, сынок! — заулыбался пьяный. — Ейной и ветеран!
После этого сидящие за столом крепко задумались.
— Тогда получается, — озвучил работу мозгов майор, — получается, что вся страна у нас — ветераны! Все мы родственники! Кореша!
Капитану враз стало стыдно, и он, налив деду полстакана, потянул того за рукав и усадил за стол.