Родригес подошел к Доновану.
— Дядя хочет поговорить с тобой. — Он поднес трубку к уху Донована.
— Что еще за шпарбух-чеки? — спросил Карлос.
— В Европе вес пользуются ими, Карлос. Они лучше, чем наличные. Деньги чистые. Они в банке. Ради Бога!
Но если мне понадобятся наличные, значит, придется ехать в Чехию?
— Туда три-четыре часа лету. Это не проблема. Но они лучше наличных. Ты пошлешь кого-нибудь, дашь ему чеки, скажешь пароль.
Последовала долгая пауза. Донован уже подумал, что связь прервалась.
— Карлос? Ты слушаешь?
— Где чеки?
— В моем отеле.
— Но ты мне должен еще восемь с половиной миллионов.
— Картины, — сказал Донован. — У меня дома есть картины стоимостью в три миллиона долларов.
— На кой черт мне картины?
— Продашь. Три миллиона. Элементарно.
— Я не торгую картинами, амиго.
— Вот черт, Карлос, соглашайся, С картинами и чеками у меня почти пять миллионов.
— Это только половина долга. Человек, обокравший тебя, кто он?
— Мой бухгалтер. Шарки.
— И ты открыл ему доступ к счетам! — хихикнул Родригес. — Не думал, что ты настолько глуп, амиго.
— Ему помогли, — сказал Донован.
Он начал понемногу расслабляться: если колумбиец разговаривает с ним так долго, значит, у него есть шанс.
— А, да, твоя жена, — вспомнил Родригес. — Выходит, она не только трахалась с твоим бухгалтером, но и помогла украсть твои денежки. Тебя предали дважды? Наверное, чувствуешь себя паршиво, а?
Запах бензина ударил Доновану в нос, глаза наполнились слезами. Дойл, должно быть, рассказал о Вики и Шарки. Перед тем как умер.
— Да, если это обрадует тебя, Карлос.
— Единственная вещь, которая меня обрадует, — мои десять миллионов.
— Убрав меня, ты не вернешь их.
— Ты уже говорил. Где сейчас твоя жена?
— Сидит дома, ждет меня... Где она, как ты думаешь твою мать, Карлос? — выругался Донован. — Сбежала, вот где она.
— У тебя есть люди, чтобы найти ее?
— Испанец.
— Роха хорош. Дорогой, но то, что нужно. Он знает, что у тебя нет денег? — Донован не ответил, и Родригес засмеялся: — Твое положение все хуже и хуже, не так ли, амиго?
Хесус Родригес не спускал глаз с Донована, злясь, что должен держать ему трубку.
— А что ты намерен делать, когда прибудет груз? — спросил Родригес. — Как собираешь оплачивать второй транш?
— Что я могу сказать, Карлос? У меня нет первых десяти миллионов, давай пока оставим вторые в покое.
— Даже если я возьму то, что ты предлагаешь, тебе не расплатиться за груз, когда его доставят.
— Если я найду этого ублюдка Шарки, ты получишь свои деньги.
— Слишком много «если», амиго. Люди, которым предназначается кокаин, заплатили тебе половину, так?