— Не делай столь решительных выводов. — Эмилия, расстроенная его словами, тоже встала. — И твой брат и сестра были в отчаянии после твоего исчезновения…
— Матерь Божья, где были мои глаза?! Сколько страданий причинили они тебе из-за моего бездумного поведения!
— Не надо сейчас раздувать это, — сказала Эмилия, не видя смысла в его ярости. — Если ты больше не настаиваешь, чтобы я жила с ними в одном доме, то я могу предать прошлое забвению.
— Ты слишком великодушна, моя дорогая, если готова все простить. И все-таки грядет расплата, — с мрачной решимостью заявил Анхел. — Я этого так не оставлю, у меня нет другого выхода. Мои родные обязаны были заботиться о тебе, когда меня не было рядом с тобой.
— Но я не нуждалась в их заботе, — возразила Эмилия.
Анхел притянул ее в свои объятия.
— Я с ума сошел бы в Чили, если бы знал, что тебя обижают мои близкие! — вырвалось у него.
— И все же я предпочла бы, чтобы ты забыл об этом. Хватит неприятностей, а Лисардо пусть занимается своими делами!
— Раз ты, как я вижу, и не собиралась рассказать мне об этом, хорошо хоть ему хватило ума сделать это, — заключил Анхел. — Господи, надо было думать, кому доверяешь!
От этих слов озноб пробежал по спине Эмилии. Стал бы Анхел по-прежнему доверять ей, если бы узнал, что она скрывает от него? Но тут же ее глаза загорелись гневом. В чем. собственно, она перед ним провинилась? Да ни в чем! Она обязана защищать свою семейную жизнь от злобных происков. Почему она должна объясняться из-за грязного скандала, возникшего по вине двух эгоистов, Майкла и Синтии?! Ладно, она, конечно, расскажет Анхелу, когда будет готова. Сколько это может продолжаться? Старая история висит над ней дамокловым мечом, заставляя вздрагивать и сжиматься от страха, как, например, это случилось сегодня днем, когда Ребекка завела слишком откровенный разговор.
Анхел подхватил ее на руки. Робкая улыбка стерла остатки гнева с его липа.
— Похоже, ты сердишься на меня…
— Не на тебя, — возразила Эмилия, нежно глядя на него сияющими глазами, — а на Лисардо. Не нужно ему было все это вываливать на тебя.
Не выпуская Эмилию из своих крепких объятий, Анхел вошел в комнату.
— Я сам удивился, но, похоже, то, чему он стал свидетелем, произвело на него сильное впечатление. Более того, он был потрясен. Ты же знаешь, я человек не сентиментальный. Послушай, а зачем нам тащиться целую милю до спальни в этом доме?
С этими словами он медленно стал спускать ее по своему возбужденному телу, пока их губы не оказались на одном уровне. Они слились в долгом поцелуе, эти два любовника, изголодавшиеся друг по другу. Эмилия льнула к нему с такой силой, словно слиться с его телом стало для нее главной жизненной потребностью. Он целовал ее неторопливо и проникновенно, разжигая в ней чувственный пожар, от которого содрогалось все ее существо и болезненно тяжелела грудь. Анхел сел на позолоченный стул, который жалобно заскрипел под грузом их тел. С трудом оторвавшись от ее губ, он поспешно встал и рассмеялся.