Мне совершенно без разницы, — продолжал я, — в кого стрелять. Я не хочу никого убивать, но я знаю: если Тэп кого-то и застрелил, то все было честно. А теперь назад — и очень осторожно. Хочу предупредить: я стреляю с обеих рук. Так что, если вздумаете меня остановить, двенадцать пуль ваши. К тому же у меня есть винчестер и еще один револьвер. И примите к сведению: я стреляю с одиннадцати лет, я еще ни разу не промазал, поэтому, если кто задумал умереть, он, можно сказать, обратился по адресу!
Все неподвижно застыли на месте, краем глаза я заметил, что Тэп несколько изменился в лице.
— Он первый начал, — сказал наконец Тэп.
— Но ведь он был совсем еще мальчишка!
Я не знал, кто это сказал. Похоже, Грейвел Браун, один из завсегдатаев салуна «Вентана», большой любитель выпить на дармовщинку.
— Зато револьвер его был совсем как у взрослого, — возразил Тэп, — и к тому же ему исполнилось семнадцать, я в его годы уже был segundo 6 на одном ранчо в окрестностях Огаллалы.
Боец из Брауна был никудышный.
— Грейвел, — сказал я, — сейчас ты очень осторожно подойдешь и снимешь петлю с шеи Тэпа, и если ты, не дай Бог, подтолкнешь его или коня, тебя еще до рассвета присыплют землей и разровняют холмик лопатой.
Снимая петлю, Грейвел Браун был предельно аккуратен. Пока Грейвел развязывал Тэпу руки и возвращал револьверы, я заставил коня пройти несколько шагов вперед.
— На этот раз, Тайлер, твоя взяла, — послышался из темноты чей-то голос, — но не искушай судьбу, вам с Тэпом лучше убраться куда подальше. Вы и так уже слишком задержались. А бандиты нам здесь не нужны.
— Не нужны? — усмехнулся я. — Ладно, дружище, расскажи об этом Чету Бейлессу, Реду Корраму, а самое главное — Херито Хуаресу. Если уедут они, уедем и мы. До тех же пор наш адрес остается прежним: Пеладо. И если надумаете приехать в гости, горячий кофе всегда на столе. Но если вы и дальше не угомонитесь, мы вдвоем зададим вам такого жару — мало не покажется. — Я осадил коня на пару футов назад. — Ладно, Тэп. Ребятам давно пора спать. Пусть себе едут домой.
Теперь наши кони стояли бок о бок, и мы наблюдали, как толпа начала расходиться. Все были крайне недовольны таким поворотом событий, но, по-видимому, прослыть мертвым героем никому не хотелось. Когда все наконец разошлись, Тэп повернулся ко мне.
— Ты спас мою шкуру, Малыш. — Он пришпорил коня, и мы двинулись в обратный путь. Некоторое время спустя он снова повернулся ко мне: — А ты что, и вправду тот самый ганфайтер из Ларедо?
— Угу, — откликнулся я. — Но только распространяться об этом не стоит.