— Что, одновременно двух?
— Нет, Папа. По очереди. Вначале одного, потом, минут через двадцать, другого. Они их зашмаляли прямо дома!
— Из шпалеров?
— Нет, Папа, в том-то и дело, что нет! Они зашмаляли их из винтаря. Прямо через окно. Из соседнего дома.
— Они живы?
— Живы. Шнырю продырявили руку, а Гнусавому... хм...
— Куда попали Гнусавому?
— Гнусавому разнесли задницу по всей кухне. Он теперь полгода сидеть не сможет! Вообще-то, блин, им повезло. Могли, вглухую замочить! Могли башку разбрызгать вместо задницы.
— Лепил с легавыми вызывали?
— Пока вроде нет.
— И не надо. Обойдемся без них. Бери машину и вези их к нашему лепиле, который в седьмой поликлинике работает. Да не в поликлинику вези, а домой.
— Какие машины брать?
— Любые бери. «Волгу» бери.
— Папа, Гнусавый не сможет на «Волге».
— Почему?
— Папа, Гнусавый теперь не может сидеть. Ему не на чем сидеть.
— Ну бери тогда грузовую. Все!
— Папа. Тут с тобой просил поговорить Шнырь.
— Зачем поговорить?
— Не знаю, но, когда он мне позвонил, он кричал, что знает мочилу.
— Откуда он может знать?
— Папа, я не знаю. Я только сказал, что он сказал мне.
— Набери его.
Принесший новость блатной быстро стал нажимать кнопки телефона.
— Папа, он на телефоне.
— Ну? — коротко спросил Папа. По-другому он спросить не мог, потому что Шнырь был не его поля ягода. И даже не ягода.
— Папа! Он продырявил меня! Он отстрелил мне руку! У меня дырка в руке. Мне так больно, что я еле...
— Про дырку я уже знаю. Что ты мне хотел сказать?
— Папа, он хотел меня убить!
— Кто?
— Тот, который в меня стрелял. Но он промахнулся.
— Ты его знаешь?
— Я знаю его, Папа! Родной мамой клянусь! Это тот, который не убил меня, когда всех... Тогда, в доме. Когда я остался живым один. Папа, он очень обидчив. Он жмурит всех кто был тогда в доме! Папа, я точно знаю. Гадом буду! Он побил братанов там. А меня не смог. Промахнулся. И Шустрого не смог, потому что тот уехал к тебе. Но он все равно убил Шустрого, потому что не смог убить там. Он нашел его и все равно убил. И хотел убить меня. Потому что я тоже был там, но остался жив. Папа! Он жмурит всех, кто его тогда бил! Я это понял! Я это сразу понял, когда он отстрелил мне руку. Я не ошибаюсь, Папа! Я тебе это сказал, чтобы успеть. Потому что он все равно кончит меня. Он кончил всех, кто его обидел. Я остался последний. Папа, он не прощает обид! Он всегда находит тех, кто его обидел. Он под землей находит тех, кто его обидел. Теперь он...
Папа брезгливо отбросил трубку.
— Бери машины и вези их к лепиле. И вот что, первого Гнусавого вези.