— Сколько? Сколько я получу, если отдам тебе дискеты? — четко прозвучал в наушниках голос Королькова по кличке Папа.
— Пять процентов.
— Ты говорил двадцать.
— Я говорил двадцать до того, как твои люди стреляли в меня.
— Это была случайность.
— Случайность, что не попали?
— Случайность, что стреляли.
— Случайность или нет, но я пересмотрел проценты.
— Пять?
— Пять!
— На пять процентов я не согласен. И на десять не согласен.
— Тогда на сколько?
— Ни на сколько не согласен.
— Почему?
— Потому что я не получу ни пять, ни десять, ни «на сколько соглашусь». Я получу пулю. Вот сюда, — ткнул Папа пальцем в лоб. — Сразу после того, как отдам тебе дискеты. Я видел, как ты умеешь обделывать дела. Ты здорово обделываешь свои дела. И всегда одинаково. Зачем мне продавать дискеты так дешево? Всего за девять грамм свинца.
— Но если ты не отдашь дискеты, то...
— То ровным счетом ничего не случится. Я сейчас, как только выйду из ресторана, залягу на хату, и только ты меня и видел. Ты зажмуришь еще пару десятков моих «быков», а потом за тебя возьмутся менты. И перетрут в порошок. Ментов много, всех не перестреляешь. В итоге мы останемся при своих. Ты при вышке. Я при дискетах...
— Быстро он взял инициативу, — заметил генерал Трофимов. — Очень быстро. Слишком быстро!
— Корольков в своем деле волкодав. А Иванов тюфяк. Теперь Корольков его додавит, и все...
— Но тогда?.. Но как?.. — растерялся Иванов, потому что такой поворот событий сценариями не предусматривался.
Сценариями предусматривалась торговля. И вопросы вроде — «Что ты предлагаешь?» и «Чего хочешь?».
— Чего ты хочешь? — спросил Иванов.
— Сотрудничества. Выгодного тебе и мне.
— Из расчета фифти-фифти? — вновь зацепился за сценарий Иванов.
— Вопрос не в деньгах. Вопрос в доверии. Меня — к тебе. С партнером, которому не доверяешь, на дело идти нельзя. Тем более на такое дело нельзя. Если я не буду тебе доверять, я откажусь даже от ста процентов барыша. А если буду, возможно, соглашусь на три...
— Куда он гнет? — удивился генерал Трофимов.
— Может, просто цену набивает?
— Нет. Торгуются не так. Когда торгуются, не отказываются от денег в пользу доверия. Тут что-то другое...
— И все же что ты хочешь? — снова повторил Иван Иванович единственную, подходящую из сценария фразу.
— Небольшого одолжения. С твоей стороны.
— В чем одолжения?
— В деле, которое ты умеешь делать лучше других. Лучше всех...
— Неужели... — тихо сказал генерал Трофимов. — Неужели он хочет...
— Мне сильно мешает один человек, — признался Папа.
— Чем мешает? — не понял Иванов.
— Он мешает мне тем, что живет. Ты можешь мне помочь.