За час бега капитан одолел двенадцать километров. Передохнул пять минут и пробежал еще десять. В общей сложности через двадцать два километра он вышел на дорогу и проголосовал машину.
В городе он был меньше чем через четверть часа. Еще через пятнадцать минут он звонил в дверь одного своего близкого, в смысле географического расположения, приятеля.
— Ты откуда? — сильно удивился тот.
— От верблюда. У тебя деньги есть?
— Что ты! Зарплату опять задержали...
— Я не о зарплате. Я о больших деньгах.
— Откуда у меня большие, если даже маленьких нет.
— Я же не так просто прошу.
— А как?
— Под выгодные тебе проценты. Под пять... Ну ладно, под восемь процентов. В месяц.
— Ну если совсем немного...
— Немного не надо. Надо все, что есть.
— Сколько?
— Я же сказал — все, что есть. Не сомневайся — отдам. Я даже, если не захочу, — отдам. Ты же знаешь, где я работаю. Мне, если ты с жалобой на командование выйдешь, за невыплаченный долг погоны снимут. Ну давай, давай, выручай.
— Ладно. Раз такое дело... Раз такое дело и под десять процентов.
— Под восемь. Я сказал — под восемь.
— Под восемь не могу. Сам под девять взял.
— Жлоб ты, Паша!
— Жлоб тот, кто в трудную минуту другу отказывает. А я нет Я иду ему навстречу. Впрочем, я совершенно не настаиваю...
— Ладно. Под десять, так под десять. Тащи сюда свои бабки. Друг ушел в соседнюю комнату и вернулся буквально через минуту.
— Двадцать тысяч сотенными бумажками. Можешь не пересчитывать. Пиши расписку. И гони какой-нибудь документ.
— А одной расписки мало?
— Мало! С распиской мне за тобой бегать придется. А с документом — тебе за мной. Чувствуешь разницу?
Капитан вытащил красную книжечку пропуска. Который теперь ему был абсолютно не нужен.
— Пропуск сойдет?
— А как же ты на работу?..
— А мне не надо на работу. Я в отпуске. Как раз на месяц. А через месяц мы проведем обратный размен. Идет?
— Ну-ка дай пропуск.
На пропуске была фотография капитана Борца, были печать, штамп и подписи. И было продление до конца следующего года.
— Ладно. Сойдет. Пиши расписку...
Получив столь необходимую ему наличность, капитан залег в берлогу. Ну, или нырнул на дно. Или... Нет, не в смысле, что капитан Борец собирался зарываться в оставленную зверьем нору, чтобы переждать лихое время. Он вообще никуда не собирался зарываться. Житье в охотничьих заимках в далеких сибирских урманах не входило в его планы. Тем более он прекрасно знал, что даже самая большая тайга не спрячет человека надежней самого небольшого города. В тайге человек неизбежно идет к человеку. За хлебом идет, за солью, за боеприпасами. В городе теряется среди народа.