Теперь уже, как любопытных, вырвавшуюся группу отогнали к Садовому кольцу, за первое кольцо окружения. Там кипели свои страсти.
— Чего перекрыли-то? Нам в метро надо.
— Да, наверное, разбираются с защитничками Белого дома.
— А-а, тогда ладно, ради этого можно и потерпеть. Пойдем до «Смоленки» пешочком прогуляемся?
И два богообразных старичка, укрывшись под одним зонтом, пошли в сторону американского посольства.
— Звери вы, фашисты, — кричала на собравшихся под единственным красным флагом женщина из остановившейся ради этого крика машины.
— Фашисты бьют сейчас дубинками людей. А ты — проститутка, — мгновенно ответила ей одна из старушек.
Из-за чего конкретно у них возникла перепалка, Андрей не понял. Но то чувство озлобленности, бьющее через край у обеих из сторон, поразило даже его. И в который раз подивился близорукости и пренебрежению к собственному народу кремлевских правителей: неужели они не предвидели того, что могло произойти? Или ту часть народа, которая в силу своих убеждений не приняла развала страны и экономики, уже вычеркнули из будущего и не берут во внимание?
Два парня, отвернувшись от всех, устраивали на груди и спинах под куртками вырезанные из автомобильных покрышек круги. Почувствовав внимание Андрея, со знанием дела пояснили:
— Хорошо держат удары дубинок. Проверено.
Чуть дальше что-то рассказывал нервный, жадно затягивающийся сигаретой паренек. По первым же фразам Андрей понял, что он только что вышел из Белого дома, и протиснулся к нему поближе.
— Жратвы нет, соляра кончается, в сам Белый дом не пускают, боятся провокаций, — говорил он. — Командир так и сказал: баста, давайте выходить. Меня омоновцы затащили в автобус, обыскали, спрашивают, что делаю здесь. Говорю, я художник, рисую для истории. «Сейчас проверим, какой ты художник. Давай, нарисуй для истории нас». Увидали, что в самом деле могу, пнули под зад и выпроводили сюда.
— Ничего, в Ленинграде уже захватили телевидение, моряки с Севера отряд послали, — успокоил кто-то.
— Не верю! — неожиданно взорвался парень и даже выбросил сигарету. — Ничему не поверю до тех пор, пока этот отряд не будет здесь и пока не заработает телевидение. Мы уже столько раз радовались всем этим слухам, а они так слухами и остались. Ни во что не верю29. Вот если рижские омоновцы пришли — то они там.
— Что? — схватил парня за руку Андрей. — Что ты сказал о рижских омоновцах? Где они?
— Там, — с некоторым недоверием глянув на Андрея, ответил художник. Но, уловив в глазах собеседника искреннее нетерпение, выложил ему известное: — Чеслав Млынник с отрядом приехал из Абхазии и сейчас находится в Белом доме. Так что штурмом его теперь не возьмут. Эти ребята будут стоять до последнего.