— Ни одного слова, — ответил Генри.
— Я знаю несколько слов. Если они ведут торговлю, они, вероятно, говорят по-английски, но если они не занимаются этим делом, нам остается надеяться на то, что мой индейский не подведет нас. — Том выплюнул жеваный табак на пол, вымытый Рейчел. Затем он закричал: — Что вам надо?
Нервы Лоретты были настолько напряжены, что при звуке его голоса она подскочила. При виде лужицы слюны и табака на полу у нее возникло ощущение тошноты. Она что, лишилась рассудка? Что из того, что пол потеряет свою белизну? Ведь оглянуться не успеешь, и он может быть сожжен дотла. Она услышала плач Рейчел, негромкие всхлипывания. Ужас. Его металлический привкус вызвал сухость во рту.
— Что привело вас сюда? — снова крикнул Том.
— Хитес! — отозвался низкий голос. — Мы пришли как друзья, Белые Глаза.
Двигавшийся впереди воин опережал своих товарищей футов на двадцать, высоко держа изогнутое копье таким образом, чтобы укрепленная на нем пыльная белая тряпка была хорошо различима. Он гордо восседал на своем черном жеребце, расправив прямые коричневые плечи. Ноги, обутые в кожу, плотно прижимались к конским бокам. Порыв ветра растрепал его волосы цвета красного дерева, бросив прядь на его бронзовое, чеканное лицо.
При первом взгляде Лоретте показалось, что он чем-то отличается от других. Пристальнее всмотревшись, она поняла почему. Он несомненно был смешанного происхождения, верхом держался прямее остальных, кожа была светлее. Если бы не загар и длинные волосы, он вполне мог бы сойти за белого. Однако все остальное — от жестокой усмешки до совершенного искусства верховой езды, как если бы он и конь составляли одно целое, — изобличали в нем дикаря.
Том Уивер насторожился.
— Черт… Генри, ты знаешь, кто это?
— Я надеялся, что мне показалось.
Лоретта подвинулась чуть ближе, чтобы получше разглядеть. Затем на нее словно обрушился удар. Охотник. Она слышала его имя, произносимое шепотом и со страхом, слышала ужасные истории. Но до этого момента она не верила в его существование. Синеглазый метис, один из самых хитрых и коварных противников, с какими приходилось сталкиваться солдатам армии Соединенных Штатов. Теперь, когда Север ослаб в войне против Юга, поселенцы остались без кавалерии, с помощью которой они могли обороняться от Охотника и его мародеров, и налетчики наносили удары все глубже в населенную часть страны, продвигаясь на восток. Некоторые утверждали, что он опаснее чистокровных команчей, так как обладает умом белого человека. Как бы злобен он ни был, рассказывали, что он щадил женщин и детей. Было ли это случайностью, преднамеренными действиями или ложью, выдуманной симпатизирующими индейцам, никто не знал. Лоретта склонялась верить последнему. Индейцы были не лучше диких зверей, убийцы все до одного.