— Быстрая Антилопа все не перестает говорить о младшей, — сказал Воин. — Ее мужество произвело на него такое большое впечатление, что он, кажется, влюбился без памяти. Должен признаться, однако, что, когда привыкаешь, золотые волосы и голубые глаза нравятся все больше.
— Может, следует отвезти ее за реку и продать, а? Я мог бы удвоить свой капитал. — С усмешкой Охотник натянул на нее покрывало. Она отреагировала, отшатнулась, что заставило его разочарованно фыркнуть. — Она, должно быть, думает, что мы голодны и собираемся съесть ее на завтрак.
— Кстати, ты собираешься кормить ее?
— Через час или около того. Если мы останемся здесь, я могу еще поспать. — Он вытащил свой нож и перерезал ремешок, связывавший запястья Лоретты. — Разбуди меня, если солнце будет освещать ее, хорошо?
— Лучше оставить ее связанной.
— Почему? — Охотник зевнул.
— Потому что у нее подозрительный вид.
— Она голая. — Спрятав нож в ножны, Охотник опустился на спину и прикрыл рукой глаза. — Она не убежит. Во всяком случае без одежды. Я никогда не видел такой застенчивой женщины.
— Tosi tivo надевают на своих женщин такое большое количество одежды, что потребуется целая ночь, чтобы раздеть одну. К тому же они заставляют их носить подо всеми этими одеждами штаны. Как они ухитряются иметь так много детей? Я бы совсем выбился из сил, пока добрался до кожи, и не смог бы сделать ничего больше.
— Ты бы что-нибудь придумал, — сказал Охотник со смехом.
— Знаешь, когда ты заснешь, она может добраться до твоего ножа. Ты ведь не хочешь проснуться с перерезанным горлом?
— Она скорее убьет себя, чем меня. Знаешь, какие они. — Уголки рта Охотника приподнялись. — Она лишилась чести. Мужчина видел ее голой. Как бы это ни звучало boisa, так они думают.
— Хочешь, чтобы кто-нибудь понаблюдал за ней? Охотник откинул голову и рассмеялся:
— Только разбуди меня, когда тень уйдет, недоверчивый старик. Если будешь соваться сюда, я расскажу все Девушке Высокой Травы. Она целый месяц не будет готовить тебе обед.
Лоретта с облегчением наблюдала, как другой индеец ушел. Но облегчение было недолговечным. Охотник повернулся на бок и сунул руку под покрывало из бизоньей шкуры, схватив ее за талию. Он теперь совсем проснулся, и она не знала, чего можно ожидать от него, когда он притянул ее к себе. Она почти не дышала, так она была напугана. Он положил руку на ее тело под грудью, а лицом прижался к белоснежной шее девушки.
— Теперь ты будешь спать, Желтые Волосы, — прошептал он. — Я должен отдохнуть. Нам предстоит долгая дорога домой.
Домой. Лоретта прислушивалась к журчанию реки и смотрела невидящими глазами в чащу леса. О, как ей хотелось очутиться дома. Утренний огонь начинал согревать чердак именно в эти минуты. И она лежала бы, уютно прижавшись к Эми под серым стеганым одеялом, пробуждаясь от запаха кофе и свинины, жарившейся на сковородке. Она узнала реку Бразос. Ферма находилась так близко. Индейцы не были дураками, это она признавала. Солдаты никогда не станут искать их здесь, никогда, хоть пройдет тысяча лет. Глаза ее наполнились слезами. Она попыталась сдержать их, но они ручьями стекали по щекам. Живот охватила дрожь. Грудь поднималась и опускалась.