Когда Народ пробуждается, у него поначалу нет имени. Тот, кто на берегу звался Ринн, на дне океана был не более чем животным.
Он проснулся от происшедших вокруг изменений. Вместе с падением уровня воды уменьшилось и давление. Понижение температуры увеличило концентрацию растворенного кислорода, что было весьма заметно на относительно небольших глубинах, где летовал Народ. Течения стали более активными, изменяя содержание поднимавшихся со дна минералов. Ринн, конечно, ничего этого не знал. Он понимал только — сам не осознавая своего понимания, — что Малая Смерть окончилась и теперь ему снова предстоит Малое Рождение… хотя вряд ли туземец мог объяснить значение столь туманных понятий.
В течение бесконечно долгого времени он лежал в иле, который тонким слоем покрывал погруженное в воду плато. Постепенно в неподвижное тело входила жизнь, а вместе с ней и голод. Ринн пошевелился. Его жабры открылись и принялись втягивать воду, которая все сильнее требовалась возрожденному организму. Набравшись сил, туземец пустился в плавание, работая руками, перепончатыми ногами и хвостом.
Вокруг проносились удлиненные формы его собратьев. Поначалу ему передавалось возмущение воды, а затем он чувствовал особый привкус, который туземцы добавляли к солоноватости океана. Солнечные лучи сюда не проникали. Тем не менее глаз угадывал во мраке черные пятна движущихся тел. Спасение от беспросветной тьмы исходило от мерцающих тусклым голубым светом колоний аоао (так называл их Народ, когда вновь обретал язык), посаженных по краям клетки. Огни подводных растений приманивали постоянных жителей океана и помогали виррдам найти путь к свободе.
Каждая стая имела свои способы защиты во время Малой Смерти. Некоторые, например, укрывались в расселинах, заваливая входы огромными валунами. Зенневиррам удалось обучить выводок морских змей исполнять роль охранников. Виррды спали в клетке, сооруженной из натянутых между массивными бревнами сетей, сквозь которые не могла проникнуть ни одна хищная тварь. Это сооружение выстроили еще в незапамятные дни и каждый год обновляли весной, когда Народ возвращался, сохраняя до времени способность дышать воздухом. Глубоко вздохнув, туземец получал энергию на то, чтобы нырнуть и заняться тяжелой работой, оставаясь под водой в течение одного-двух часов. А начинавшие уже развиваться жабры подпитывали его организм кислородом. (Конечно, не весь Народ участвовал в ремонте. Большинство охотилось на суше.) Наконец их легкие полностью прекращали свою деятельность, и виррды впадали в оцепенение. Солнце в ту пору начинало жечь нещадно, воздух напоминал сухой огонь — туземцы были рады отдохнуть в прохладной темноте.