На площадку выскочил Юра.
– Бабушка! Мне страшно!.. Иди домой! – закричал он, ухватил ее за юбку и потащил обратно в квартиру.
Ждать, когда вернется дочь, было мучительно для Аграфены Игнатьевны, а тут еще Юра изводил ее. После каждого разрыва он высовывался из окна, и бабушке приходилось удерживать внука. Причитая, старуха ходила по квартире, прислушивалась к каждому шороху, к каждому стуку на лестнице…
Когда с улицы донесся шум подъехавшей машины, Юра опрометью бросился к дверям.
– Папа приехал! – закричал он.
Но кто-то прошагал по лестнице мимо их квартиры и постучал в соседнюю дверь. Женский голос из-за двери спросил: «Кто там?»
– Товарищ Валентинова, тревога! Вас вызывают в дивизию! – ответил стучавший.
Было слышно, как на лестничной площадке Валентинова успокаивала своих детей:
– Я скоро вернусь, мои родные… Отвезу вас в деревню к дедушке… Ну не плачьте, мои хорошие…
Приоткрыв дверь, Аграфена Игнатьевна увидела, как стройная, по-военному одетая женщина никак не может вырваться из рук обхвативших ее ребят.
Аграфена Игнатьевна вышла на площадку, за ней выскочил и Юра…
– Аграфена Игнатьевна, дорогая, помогите Шуре присмотреть за ребятами. Я, наверное, скоро вернусь… Вызывают по тревоге. – Валентинова не могла говорить спокойно: рыдание сдавило ей горло. – И отец, как на грех, в командировке!.. – Большие карие, полные слез глаза умоляюще смотрели на Аграфену Игнатьевну. – Нину Николаевну я тоже прошу…
– Хорошо, милая. Иди! Иди и не беспокойся, – утирая слезы полой кофточки, успокаивала ее Аграфена Игнатьевна и повела плачущих ребят в квартиру.
Но младшая Дуся вырвалась и плача побежала вниз по лестнице.
– Мама! Боюсь! Не уезжай, мама! – кричала она.
Шура догнала ее на нижней площадке, взяла за руку и прижала к себе. Стараясь вырваться, Дуся била няню ручонками. Аграфена Игнатьевна подхватила ее на руки. Девочка сперва судорожно всхлипывала, потом понемногу стала успокаиваться.
– Юрочка, иди домой, закройся, голубчик, никому не открывай и в окно не высовывайся!.. Я сейчас же приду, – говорила внуку Аграфена Игнатьевна.
Она прошла с ребятами в квартиру Валентиновых. А внизу, у выхода, Валентинова, крепко вцепившись в дверную ручку, настороженно прислушивалась к тому, что происходит наверху. Услышав, как хлопнула дверь и затих Дусин плач, она вытерла воспаленное лицо и вышла к машине. Но на улице не удержалась и взглянула в окно. Оттуда на нее смотрели умоляющие глаза детей. Снова больно сжалось сердце, она дернула дверцу, без сил опустилась на сиденье и махнула рукой шоферу: