— Ну, на кухне-то меня никто не одолеет! Нет, мне очень нравится работать поваром!
Борис Ордынцев тоже был здесь. Он стрелял в турок из своего нагана, хотя в дыму и чаду редко удавалось сделать прицельный выстрел и велик был риск попасть в своих. Однако, главной его целью было найти среди сумасшествия и неразберихи рукопашного боя господина Вэнса. Он никогда не видел этого человека, как не видел и покойного англичанина Морли. Оставалось надеяться только на интуицию. Однако когда он заметил, как худощавый гибкий человек в белом сюртуке, перепачканном кровью, выскользнул в дверь и побежал в сторону главного здания британской миссии, Борис понял, что это и есть интересующий его господин Вэнс. Борис вырвался из кровавой духоты кухни, где среди дыма и чада невозможно было понять, кто же выиграл эту битву, и бросился вслед удаляющейся фигуре в белом.
* * *
Вэнс бежал к главному корпусу миссии, почти не скрываясь. Его душила злоба. Блестящая, тонко продуманная операция срывалась на глазах. Кто же привел сюда этих бандитов? Вэнс узнал их, эти уголовники обитали обычно в кофейне Сандаракиса, известном в городе воровском притоне. Что таким личностям делать в британской миссии? Они никогда не лезли в политику, значит, кто-то просто их нанял за деньги. Но кто? И даже если они узнали, что он причастен к убийству Исмаил-бея, их кумира, то ни за что не пошли бы сами мстить, не такой это народ. А вот если им предложили за это деньги… Пораженный внезапной мыслью, Вэнс даже замедлил шаг. Девчонка! Вот для чего ей срочно понадобились десять тысяч турецких лир! Определенно это она, или люди, связанные с нею.
Ну ладно, опомнился Вэнс, это вопрос второй, сейчас важно одно: убить закавказских представителей, сорвать их выступление на Парижской мирной конференции, сделать все для того, чтобы англичане ушли отсюда, освободив место для турецкой армии.
Вэнс не был турком, он не был даже мусульманином. Он сам не мог бы сказать, какой он национальности, а о религии при его профессии и его характере лучше было не думать. Он с трудом даже мог бы сказать, какой у него родной язык — он знал их с десяток и мог думать на некоторых из них. Он служил разным правительствам, разным хозяевам, но с какого-то времени служил немцам и туркам. Он поставил свою жизнь на эту карту — и, похоже, ставка оказалась неудачной. Войну его хозяева проиграли. Теперь оставалась надежда выиграть эндшпиль — послевоенный раздел мира. И он, Вэнс, делал все, чтобы выиграть для своих хозяев этот маленький, но прекрасный и стратегически важный кусок земли — Аджарию, Батум с прилегающей областью и самым важным и дорогим, что здесь было — нефтью. И вот теперь в чистую и большую игру влезли своими грязными волосатыми лапами эти жалкие бандиты — и все испортили!