— Андрей Запашный, — полушепотом сообщил мне Виктор. — сам хозяин этого дома.
Мы протиснулись сквозь ряд понтирующих игроков. Заречный ткнул меня в бок локтем, склонился надо мной и как можно тише сказал:
— Смотри, справа от тебя. — Я повернул свою голову в, указанную мне, сторону. — Господин Воротников, собственной персоной.
— И впрямь, — прошептал я в ответ, узнавая пройдоху по описанию Рябинина.
Взгляд у него был острый, пронзительный, узкие карие глазки так и бегали, цепко следили за всеми движениями банкомета.
— Позволь-ль-те по-о-ставить кар-ар-ту, — проговорил он, заикаясь и протягивая нежную холеную ладонь, унизанную сверкающими перстнями. Брильянты при свечах так и сверкали, отвлекая внимание от рук! Я готов был поспорить, что Матвей очень тщательно ухаживает за руками как за главным атрибутом своей специальности, бережет их и непременно ходит в перчатках. Я по опыту знал, какие чувствительные пальцы у шулеров.
Разнаряжен Воротников был словно рождественская елка: светлый фрак, панталоны короткие, с узорчатыми лампасами, белые чулки, жилетка двубортная в елочку, черные лакированные башмаки.
— Будьте любезны, — кивнул Запашный пепельными кудрями.
Карта Матвея легла на стол, и он написал над нею свой куш. Я подумал, что, верно, до Москвы еще не докатилась дурная слава Воротникова, иначе вряд ли он был бы принят в таком известном клубе, как этот. Хотя, если верить слухам… В общем, поговаривали, что промышлял здесь не только изгнанный из родных пенат франтоватый Гастролер.
Когда партия, наконец, закончилась, Запашный передал свои права банкомета невысокому близорукому господину в лорнете и вышел в буфет освежиться лимонадом. Лакей в парадной ливрее преподнес ему трубку с янтарным мундштуком, и хозяин закурил, присев на широкий диван с зеленой обивкой.
Виктор устремился за ним, подхватив под руку и меня.
— Андрей Александрович, — окликнул он хозяина клуба.
— Виктор Кондратьевич, очень рад! — заулыбался Запашный.
— Вот, хочу вам представить моего лучшего друга, — кивнул Виктор в мою сторону. — Яков Андреевич Кольцов.
Я поклонился.
— Очень приятно, — любезно сказал Запашный. — Хотите присоединиться? — он кивнул в сторону стола.
— Очень хочу, — воодушевленно ответил я.
— Ничто не мешает вам насладиться игрой, — сказал Запашный, отдал трубку лакею и проводил меня до стола, представив гостям.
Я присоединился к понтирующим и тоже сделал довольно приличную ставку.
Тем временем Виктор в кругу своих приятелей распространялся относительно моих несметных богатств и неопытности в игре. Краем глаза я заметил, что и Воротников подошел к компании Заречного, заинтересовавшись разговором.