- Опоздавший, - с надеждой предложил я.
- Я найду для тебя подходящее слово! - выкрикнула она. - Нет! Я вообще не собираюсь тратить на тебя слова, Эл Уилер!
- Ну же, Золушка! - запротестовал я. - Что с тобой?
Еще только сегодня утром я был Крестьянином.
Она честно старалась не расхохотаться, и на какую-то минуту я решил, что у нее начались судороги, но в конце концов она не выдержала.
- Это нечестно! - рассмеялась она. - Я не могу сердиться, когда ты меня так называешь!
Я подошел к стенному шкафчику и налил шотландского виски себе и варварский "Поцелуй Дьявола" - Камилле.
- Как твое расследование? - спросила она, вдоволь насмеявшись.
- Хорошо, - сказал я.
- Ты его поймал?
- Мы знаем, кто это, - сказал я. - Но у нас недостаточно улик. Придется подождать, пока он не ухлопает еще кого-нибудь, и поймать его на месте преступления.
- Я серьезно, - она скорчила гримасу, - ты его нашел, Эл?
- Даже не знаю, он это или она!
- Ну вот! А я так настроилась на сенсационный вечер! Предвкушала твой рассказ о том, как ты поймал преступника голыми руками, а он тебя чуть не убил.
- Оставим это до завтра, - сказал я. - Или до следующей недели. Или до следующего месяца. Мы всегда находим убийцу, если он к тому времени не успеет умереть от старости.
- Я осторожно поставил рюмки на пол перед кушеткой, откинулся назад и усадил Камиллу к себе на колени. Она наклонилась, подняла рюмки, отдала мне мою и заерзала, устраиваясь поудобнее.
- Я рада, что ты пришел, - сказала она. - Хоть ты ужасно опоздал и был ужасно груб.
- Давай выпьем, - с энтузиазмом сказал я, - за это сумасшедшее платье, которое на тебе. Я раньше думал всегда, что женщина красит платье, а не платье женщину, но теперь убедился в обратном.
- С ним следует носить бикини, - сказала она скромно. - Но я знаю, что ты вечно путаешься в этих завязках.
- Ты понятливая девушка, Золушка, - сказал я о теплотой в голосе, и Камилла захихикала.
- Эл, - она вдруг снова посерьезнела, - ты говорил о чем-нибудь с управляющим, когда уходил сегодня утром?
- Так, перебросился парой слов, - осторожно сказал я. - А в чем дело?
- С ним что-то случилось, - сказала она. - Я весь день загорала, а он даже ни разу не посмотрел на меня в этот свой бинокль. А когда он теперь проходит мимо, то отворачивается. Раньше он просто раздевал меня глазами.
- Я просто мимоходом заметил ему, - неопределенно пробормотал я, - что это смущает тебя.
- Меня? - Она звонко расхохоталась. - Ты шутишь?
- Конечно шучу, - сказал я. - Ты можешь растерять всю одежду на Пятой авеню в Нью-Йорке и то не смутишься.