— То, что я сказал! — отчеканил Кнутобоев. — Обратимся в милицию.
— Обращайся, — рассвирепела супруга, — только когда тебя поставят на учет в психдиспансере, боюсь, что твоей педагогической карьере придет конец.
Кнутобоев растерянно молчал.
— Послушай, — сказала Матильда уже другим тоном, — пригласи ты этого Тарасова в гости, а уж тут за стаканом чаю, за рюмочкой коньяку и расскажи ему все.
— Это идея! — воскликнул обрадованный Аполлон и бросился к телефону.
Николай Капитонович Тарасов несколько удивился, услышав в трубке приглашение Кнутобоева прийти к ним в гости. Аполлона, несмотря на его общеизвестное занудство, он в общем-то любил. Еще бы. Пять лет за одной партой, да и потом жизнь не раз сталкивала их.
Более того, именно Тарасов подыскал Кнутобоеву место в музыкальной школе молодого города, помог пробить квартиру, словом, устроил жизнь. Они довольно часто встречались, однако звонок в столь ранний час был неожидан.
— А что случилось-то? — спросил Тарасов.
— Да ничего, — в голосе Аполлона сквозь обычную суховатость звучала растерянность, — приходи, выпьем, вспомним молодость. Матильда по тебе соскучилась.
При упоминании Матильды глаза Тарасова блеснули. Он давно был втайне неравнодушен к жене своего школьного товарища. Приятное лицо, аппетитная фигура… Да и не святая — судя по кое-каким слухам, доносившимся до него. Вот только общались они мало. Тарасов, несмотря на майорское звание и должность заместителя начальника уголовного розыска города, был холост, и поэтому приятели чаще собирались у него: свободно, никто не мешает.
— Ну что же, приду, — коротко ответил Тарасов.
Однако, когда он вечером увидел лица своего школьного товарища и его жены, он понял, что приятного вечера не получится.
— Так что же все-таки случилось? — вместо приветствия спросил он.
Во время рассказа Кнутобоева Тарасов несколько раз пытливо вглядывался в его лицо, не разыгрывает ли.
«Вряд ли, — решил он, — Аполлон не из тех людей, кто способен на розыгрыш. Однако что бы все это значило?»
Он походил по кухне, задумчиво разглядывая сверкающий пол. Супруги смотрели на него почтительно и выжидательно, словно были уверены, что вот сейчас разрешатся все загадки.
Однако Тарасов абсолютно не знал, что же им ответить. Ни с чем подобным ему до сих пор сталкиваться не приходилось.
Вообще во все эти паранормальные явления он не верил. Всегда считал россказни о так называемых чудесах вздором, выдумкой людей с психическими отклонениями. Когда случалось читать о чем-нибудь подобном, скептически морщился: мол, знаем мы все эти оккультные тайны.