Однако на этот раз неизвестное было рядом, и отмахнуться от него было непросто.
«Может быть, они оба чокнулись?» — мысль эта назойливо стучала в мозгу и была весьма кстати, поскольку все объясняла. Он еще раз пытливо взглянул на хозяев.
Аполлон, видимо, понял смысл взгляда, потому что сказал:
— Конечно, Коля, я бы на твоем месте тоже заподозрил нас в ненормальности, однако, поверь, все, что мы рассказали, имело место на самом деле.
Тарасова рассмешило это «имело место». Засмеялись и супруги, сначала натянуто, потом более весело.
— Я верю, что все рассказанное вами имело место, — он сделал ударение на этой фразе, — однако пока не увижу сам, вы уж извините, не поверю. Не тот, знаете ли, случай.
У супругов разочарованно вытянулись лица.
— Но как же… — начала было Матильда. Тарасов перебил ее:
— Если ничего подобного больше не повторится, считайте, что вы стали жертвой галлюцинации, и лучше помалкивайте.
Супруги дружно закивали головами.
— Но если, — продолжал Тарасов, — все эти чудеса повторятся вновь, звоните, я тотчас буду у вас. Советую также держать под рукой фотоаппарат. Я понимаю, что вы ждали от меня разгадки, но уж извините, не в моих это силах.
С тем он и откланялся.
По дороге домой он размышлял, уныло поглядывая по сторонам.
Стояла поздняя осень. Накрапывал мелкий, холодный дождик. Низко нависшее серое, в клочьях туч небо давало понять, что дождь вот-вот перейдет в снег.
На улицах, несмотря на воскресный день, пустынно. Ряды одинаковых серых домов тянулись вдоль бесконечной улицы, уходящей Бог знает куда. Окна домов, затянутые влагой, были слепы, и от этого огромные дома казались вымершими.
Конечно, это не так. Там, за мокрыми стеклами, кипела жизнь.
Тарасов усмехнулся, произнеся про себя слово «кипела».
Какое уж там кипение. Скорее тление. Он представил себе обычную двухкомнатную малометражку. Мирно похрюкивает телевизор, вещая, что в закрома заложен небывалый урожай. Возится на кухне хозяйка, утирая с лица пот. Глава семьи на диване лениво перелистывает газету, играют на полу дети; тишь да гладь… И так почти в каждой квартире.
Ну, может, где выпивают, поют хриплыми, визгливыми голосами песни, унылые и бессмысленные. И только матерные частушки выходят у исполнителей свежо и задорно. Городу этому всего два десятка лет, а жизнь здесь устоявшаяся, будто ему несколько сотен. Болото.
Хорошо бы сейчас чего-нибудь выпить — пришла Тарасову мысль. Он вспомнил, что в холодильнике стоит початая бутылка водки, и еще больше ускорил шаги.
Конечно, майор не был пьяницей, не был он и пессимистом, но погода действовала на него угнетающе.