Лицо принадлежало человеку лет сорока, смуглому, темноволосому. Было в нем нечто иностранное: то ли аккуратная бородка, то ли длинные кудри. Но, видимо, не борода и не волосы создавали это впечатление. Массивный горбатый нос с широко вырезанными ноздрями, глубоко посаженные глаза, удлиненный овал лица — все выдавало в нем личность незаурядную.
Более того, явственно чувствовалось, что человек этот — житель не нашего времени. Казалось, что лик его сошел со старинной гравюры какого-нибудь итальянца или испанца. Можно было также различить часть шеи и край какой-то одежды, видимо, высокого воротника. Но эти детали были размыты. Однако именно они и усиливали впечатление, что портрет пришел через века. Вызывало невольный трепет выражение лица. Казалось, невероятные муки отражались на нем. Страдание обезобразило его, но одновременно придало ему еще большее величие. Крупные капли пота, покрывавшие лоб и скулы, были хорошо различимы. Рот, застывший в крике, перекошен. Прекрасные ровные зубы были покрыты кровавой пеной, которая стекала на подбородок.
Тарасов задумчиво разглядывал лицо. Аполлон и Матильда застыли в ожидании. Он же тем временем соображал, что же им сказать. А вот сказать-то как раз было и нечего. Разум просто отказывался верить в происходящее.
«Надо взять кровь на анализ», — лихорадочно размышлял Тарасов. «При чем тут кровь?» — противоречил внутренний голос.
Что же делать? Внезапно по полу как бы прошла незаметная рябь. Такая, скажем, какая бывает на зеркальной поверхности воды от легкого ветерка. Вначале Тарасов подумал, что ему просто показалось. Но изображение на полу стало постепенно тускнеть и в считанные минуты пропало. Тряпка, которой милиционер вытирал кровь, оказалась совершенно чистой.
Тарасов растерянно повертел тряпку, зачем-то понюхал ее и посмотрел на супругов.
— Вот так же было и в первый раз! — возбужденно закричала Матильда. Впопыхах она даже забыла надеть халат, и ночная рубашка разошлась у нее на груди, наполовину обнажив бюст. Тарасов машинально отметил, что он весьма неплох.
Аполлон подавленно молчал. Он, видимо, понял, что его друг вряд ли сможет объяснить все эти чудеса.
— А что находится под вами? — Тарасов внезапно нащупал нужную, как ему казалось, нить.
— Подвал, естественно. — Аполлон недоуменно посмотрел на друга.
— Какой же у нас подвал? — Матильда скептически взглянула на мужа. — Подвалов в таких домах не бывает.
— Ну, значит, коммуникации, — не хотел сдаваться Аполлон.
— Помнится, что ваш дом, да и другие окрестные дома, построены на старом кладбище. — Тарасов задумчиво уставился на бюст Матильды. Она перехватила его взгляд и запахнула ворот рубахи. Однако в глазах ее показалось Тарасову нечто игривое, бесовское даже.